Стражи миров

Лунгта тянулся к Чаре изо всех сил на разъезжающихся ногах, раскинув крылья, ломая перья о стены, но не двигался с места. Туман исчезал на глазах. Чара пылала голубым факелом в центре ущелья. Удар магического слова сбил с ног всех — Крылатых и людей, заставив кубарем прокатиться между гладких, вибрирующих, раздвигающихся стен. Стон протестующей горы был ужасен.

— Аканра! Эстепри! ВиегоРаас!

Ника-Страж едва не свалился со спины Чистого Света, когда из ущелья Перехода ударила плотная, словно стена, воздушная волна. Она отбросила их далеко, ослабев лишь над лесом. С высоты и приличного расстояния Крылатый и его всадник изумлённо наблюдали, как медленно расширяется ущелье Разлома. Сама гора не трогалась с места, просто постепенно таяла, исчезая, её середина, и в центре расходящегося пространства горела искра ослепительного голубого огня.

— Илотра! Таан! Эсте!

Дождь… Люмин представил себе, как холодная вода льется из тяжёлых сизых туч, затрудняя Стражам полёты. Он любил дожди. Для того, чем он занимался, на той стороне Перехода не было лучшей погоды. Хромой Крим, Болтун (немой от рождения), коротышка Губис и нескладный, длиннорукий, наделённый грубой силой и владеющий парой драгоценных слов магии Воды Люмин — сидели в грохочущем сыром зеве нижней пещеры, дожидаясь «лунников».

Они запаздывали, и Люмин, выбрав местечко посуше, не занятое длинными свёртками с товаром, присел на корточки. Отдохнуть стоило в любом случае, ведь их ждал долгий и небезопасный обратный путь. «Нижний» Переход, скрытый в толще скалы, в сырой, постоянно грозящей обвалами расщелине, начинавшейся немногим выше того места, куда рушился самый широкий водопад, был не самым безопасным местом. Гибель подстерегала носильщиков как на пути к Переходу, так и в нём самом. Но в том и состояла его ценность — Грыз, открывший его двадцать лет назад, сумел сохранить в тайне от непосвященных свою находку и наладить неплохую торговлю с «лунниками». Люмин водил носильщиков в сырые недра отвесной скалы уже третий год и потерял всего двоих, да и то по их же собственной глупости. Его прозвали Счастливчиком за редкую удачливость. Сам же Люмин считал, что везение тут ни при чём. Он был осторожен, точен и нелюбопытен, только и всего.

За вспененной стеной воды жил своей жизнью другой мир, но Люмин никогда не подходил к узкой щели выхода и носильщикам своим не позволял. Он покосился в их сторону: троица, изрядно промокшая и продрогшая, жалась у противоположной стены. Болтун шевелил толстыми губами, как и всегда. Крим и Губис отдыхали, свесив с колен большие руки. Наконец, тусклый свет у входа перекрыла чья-то тень. Люмин подобрался, грея в ладони метательный нож. Но пришедший и остальные оказались теми, кого он ожидал — «лунниками».

Здоровенный битюг, неизвестно как умудрявшийся втиснуться в расщелину, был у них старшим. Он и развернул просмолённую ткань своего товара перед Люмином. Стынь-камень, пара крупных огнёвок, четырнадцать витых плетей чёрного лозовидного растения, о котором Люмин ничего не знал кроме того, что оно чем-то ценно в Арисе, и кожаный мешок с семенами. Люмин прикинул вес мешка, задумался на миг и удовлетворенно кивнул. Повинуясь его сигналу, носильщики подтащили товар к старшим. Абсолютно сухая под словом ткань скрывала ножи, наконечники копий и стрел, два лезвия плуга и четыре простых меча — всё закалённое на слове. Верзила-«лунник» повернулся к неяркому свету, поймав его отражение на лезвие одного из ножей. Металл заметно отсвечивал синевой. После того, как всё было пересчитано и перегружено, Люмин и «лунник» обменялись деревянными табличками — заказами. За всё время никто и слова не произнёс — расслышать что-то в монотонном, оглушительном рёве водопада было всё равно невозможно. Люмин два раза показал «луннику» пятерню, что означало — десять дней. Тот кивнул — с мокрых белёсых волос брызнули капли воды — и повторил знак. На том и разошлись.

Карабкаться, изо всех сил цепляясь за скользкий канат, вжимаясь в мокрый неровный камень скалы, то и дело попадая под безжалостные удары водяных струй, оглушающих, не оставляющих возможности дышать, видеть, старающихся оторвать от стены и унести за собой, в кипящую пропасть — таким был путь от «нижнего» Перехода в Арисе.

Люмин оглянулся, когда мокрая стена вздрогнула вся, целиком. Отчаянно хватаясь за канат, он увидел, как сужается, схлопывается, исчезает на глазах вход в пещеру, которую они только что покинули.

— Эстепри! Виего! ТаанеРаас!

…Над Водопадами повисла необыкновенно яркая радуга. Да так и осталась висеть над самым краем обрыва, там, где ещё не начинался излив реки.

…Резаная гора исчезла почти целиком. Два краешка скал остались от неё, едва заметные, а между ними мерцал невесомый разноцветный туман, и арка гигантской радуги опиралась на них.