Стражи: Тайна Тересара

Одежда разлетелась вокруг него горящими изумрудными искрами, и Ровена почувствовала обнажённой спиной и ягодицами его голое горячее сильное тело. А через мгновение быстрое огненное проникновение. Температура Корфа была выше человеческой, и Бельскую словно обожгло. Со стоном она ухватилась за плечи Рафаэля, и он прижал её поцелуем. Глубоким и сильным, болезненным. Ровена не смогла вздохнуть. Александр крепко держал её, двигаясь без пауз, словно в ритме быстрого танца, забирая тело и сознание в эту музыку. Ещё не прошёл пик наслаждения, полученного от Рафаэля, а Ровена уже принимала его от Корфа, в отчаянных стонах, которые не могли стать криком, из-за того, что Рафаэль держал её рот закрытым.

Крупная дрожь прошла по телу Александра, и по ногам Ровены стекли изумрудные и прозрачные капли их общей влаги, собственной Ровены и её мужчин. Бельская тяжело дышала ещё минуты, пыталась прийти в себя, но в их объятиях, слыша их хриплое дыхание, чувствуя биение сердца Рафаэля, это было невозможно. Горячий эктопар Александра окутывал собой всех троих.

Ровена, едва дыша и мелко дрожа, не чувствуя ног, наконец посмела взглянуть на Рафаэля. Он ждал этого. Едва подняв голову, Ровена столкнулась с его золотисто-туманными глазами и замерла.

– Всё хорошо, командир Бельская? – прошептал Кайсаров.

Ровена со стоном выдохнула:

– Рафаэль…

И больше не смогла ничего сказать.

Кайсаров внезапно поднял её и посадил на барный стул. Сам сделал шаг, остановился на мгновение, тоже прийти в себя, и направился к бару, вынул ещё одну бутылку вина.

Александр, оставшийся с Ровеной, нежно провёл пальцами по её плечу:

– Всё хорошо? – тихо повторил он.

Бельская не могла ответить на этот вопрос даже себе. Она искоса взглянула на Рафаэля. Тот открывал бутылку. Его китель и рубашка были широко распахнуты. На голой груди и жёстких кубиках мышц живота блестела влага. Концы ремня торчали в стороны. Расстёгнутые брюки держались на бёдрах, не закрывая паха. И глядя туда, Ровена поняла, что они только начали. Кайсаров по-прежнему возбуждён, ему нужно лишь несколько минут на отдых и глоток вина. И он продолжит.

– Не знаю, – прошептала Ровена, отвечая на вопрос.

Она взглянула на Александра. На его точёном рельефном теле одежды не было вообще. От влажной кожи исходило изумрудное свечение, и мягко стекал едва заметный пар. И он тоже был готов к продолжению прямо сейчас.

Рафаэль взглянул на них обоих, покачал головой.

– Если я не прав, можем вернуть всё, как было, – произнёс он.

– Нет! – Ровена и Александр мгновенно обернулись к нему.

Оба одновременно.

– Нет. Всё хорошо, – поспешила ответить Бельская.

Рафаэль, услышав это, усмехнулся. Подошёл и протянул Ровене полный бокал. Но она поставила его на барную стойку, и, взяв Рафаэля за руку, нежно целовала его пальцы. Кайсаров опустошил свой бокал одним глотком, припал к губам Ровены, не сильно кусая.

– Ты любишь меня? – спросил он.

– Люблю тебя, – немедленно прошептала Бельская.

Рафаэль взглянул на Александра, наблюдающего за ними:

– Что скажете, ваше благородие? Готов и дальше исполнять мои приказы?

Ровена вздохнула с волнением, обернулась к Александру, с ожиданием глядя на него. От вопроса Рафаэля она ощутила стремительный прилив желания. Они были все вместе всего минуты, вкус этого плода – лишь капли сока на их губах. А Ровена хотела пить его снова со всей жаждой.

Улыбка тронула губы Александра, и, видя страстный блеск в глазах Ровены, он ответил без сомнений:

– Всё, что прикажешь.

Рафаэль усмехнулся:

– Тогда нам стоит перейти в более подходящее место.

* * *

Через несколько часов Ровена распахнула окно, чтобы впустить ночной ветер в жаркий воздух комнаты. Александр накалил всё вокруг. Квартира стала похожей на турецкую сауну. Бельская махом руки выгнала на улицу сгусток изумрудного эктопара, усмехнулась, глядя, как он быстро развеивается, и вспомнила, что встала не только для того, чтобы охладить помещение.

Она вернулась к барной стойке, набрала из морозильного короба льда, насыпала его полный бокал и налила вина, сколько уместилось. Хотелось ледяного, очень ледяного напитка. И в этот момент раздался стук в дверь.

Ровена взглянула на часы. Показывали одиннадцать вечера. Бельская быстро набросила халат, открыла дверь и увидела хмурого Турмистрова.

– Гидеон? – удивилась Ровена. – Так поздно на работе? Не уехали домой?

– Остался специально, чтобы поговорить с вами, – не весело усмехнулся Турмистров. – Ночь – лучшее время, чтобы решить вопросы, которые неудобно обсуждать днём.

Ровена кивнула, согласившись с этим утверждением, посторонилась, впуская Гидеона в квартиру.

– Вина? – предложила она.

– Нет, спасибо, – Турмистров вошёл, погружённый в свои мысли, и не посмотрел за ажурную перегородку, отделявшую спальню от кухни. Спросил только:

– Кайсаров спит?

– Да, – ответила Ровена.

Гидеон сел на барный стул, опёрся локтём на столешницу.