Стражи Волшебного мира (ЛП)

— Как я уже сказал, мы просто болтаем. Но тебе, возможно, захочется рассмотреть мое предложение. Всякое бывает. Что, если сейчас ты не наймешь меня, а кто–то еще это сделает? Учитывая все обстоятельства, я бы предпочел работать на тебя. Подумай об этом. Но не слишком долго. — Он снова помолчал. — Неспособность действовать своевременно может быть смертельной.

Драст Чажал тут же понял, куда он клонит, и этой же ночью нанял Стуна. Через неделю с еще одним министром, который, по слухам, стремился получить должность Министра Финансов, произошел несчастный случай, который унес его жизнь.

С тех пор Драст и Стун скрепили свое партнерство, вместе работая за кулисами, чтобы продвинуть карьеру первого до этой самой точки, ведь теперь он стал Премьер—Министром и самым важным человеком в правительстве Федерации. Именно Стун устроил так, чтобы эта должность освободилась, хотя все вокруг надеялись, что находящийся на посту Премьер—Министр проработает еще много лет. Именно Стун нашел способы устранить все препятствия на пути Драста, открывая ему дорогу, всегда имел право голоса в процессе принятия решений и значительную долю в вознаграждении. Стун никогда не станет министром Коалиционного Совета; связать себя с Драстом оказалось наилучшим поступком. То, что ему не хватало авторитета, он восполнял деньгами и комфортом.

И Драст был весьма осмотрительным, понимая, что Стун знал, насколько он ценен. Он не отказывал ассасину практически ни в чем. Он предоставил ему доступ в свои личные покои по тайным проходам, которыми пользовались иногда министры и их любимчики. До тех пор, пока все это происходило незаметно, Стуну разрешалось приходить и уходить, когда угодно. Для тех, с кем работал Драст, он был всего лишь тенью, и оба с этим вполне мирились.

— Как дела с членами Совета? — спросил Стун, уходя от темы друидов. — Ародиан и Эдинжа смирились с твоим неожиданным возвышением до поста Премьер—Министра? Они ничего не подозревают?

— Они все еще озадачены. — Драст рассеянно потягивал вино, думая о своих соперниках. — И, возможно, мне захочется что–нибудь сделать с ними, прежде чем это изменится.

— Но не сейчас. Будет весьма подозрительно, если с ними что–то случится так скоро после смерти прежнего Премьер—Министра. Лучше пусть пройдет немного времени.

Конечно, Стун был прав. Однако, он не уловил сути. Драст покачал головой.

— Я не намерен их ликвидировать. Я собираюсь устранить любую угрозу, которую они могут представлять.

Стун с интересом посмотрел на него:

— И как ты планируешь это сделать?

— Я работаю над этим.

— Ты? Ну, тогда тебе стоит получше присмотреться к этим двоим. Они так же умны, как и ты.

Драст проницательно взглянул на него:

— Тогда почему я до сих пор смог их переигрывать? Почему я Премьер—Министр, а не один из них?

Стун ничего не ответил. Он просто выжидательно смотрел на собеседника.

Наконец, Драст пожал плечами и сказал:

— Я принимаю твою точку зрения. И не буду самонадеянным. Я знаю, что должно произойти, но понимаю, что не следует слишком быстро этого ожидать. В любом случае, в данный момент меня больше интересуют друиды, а не Ародиан с Эдинжей.

Ликвидация друидов и снос до основания Паранора были главной целью Драста Чажала на посту Премьер—Министра Федерации. Он много лет выступал на эту тему, оседлав волну недовольства, которая сопровождала все публичные обсуждения, касающиеся жалкого поражения Федерации на Преккендорране — катастрофы, которая хоть и случилась сотню лет назад, но большинством ощущалась так, будто это произошло вчера. Это поражение почти все связывали с вмешательством друидов для защиты Свободнорожденных. Федерация была унижена, а ее власть резко сократилась последующим мирным договором. И хотя никто из нынешнего поколения мужчин и женщин Федерации не сражался в той войне, их ненависть к друидам стала наследством, переданным им их родителями и дедами — врожденным отвращением, которое продолжали подпитывать политики и военные фанатики.

Драст Чажал использовал эту ненависть в качестве рычагов своей политической карьеры. Как Премьер—Министр и карьерист с безграничными амбициями, он понимал, что пока существуют друиды, влияние Федерации над малыми народами и их землями будет весьма ограничено. А это, в свою очередь, означало, что планы Драста увеличить свою личную власть вместе с расширением Федерации столкнулись с непреодолимым препятствием.