Стражи Волшебного мира (ЛП)

— Ну уж нет! Я не понимаю! Ничего из этого!

— А что, если я пообещаю, больше этого не делать?

— Теперь ты такой сговорчивый. — Она была в ярости. — Ты говоришь мне то, что, как ты считаешь, я хочу услышать, и все будет в порядке. Так? Сделать так, чтобы я была счастлива, до тех пор, пока снова так не поступишь? Потому что так и будет! Ты ничего не можешь с собой поделать!

Он выглядел рассерженным:

— Что же мне делать, Афен? Что я могу сделать, чтобы порадовать тебя? Кажется, ничего, выслушав все это.

Она поднялась, прохромала через комнату и обернулась к нему:

— Я не могу прямо сейчас ответить. Я устала. Я рада, что ты вернулся, и мне страшно, что ты можешь уйти и снова так поступить со мной. Вспомни тот случай, когда ты отправился в Аришейг и выдавал себя за курьера, чтобы пробраться в палаты Коалиционного Совета? Вспомни, когда ты проник в помещения Красной Стражи и тебе пришлось с боем уходить оттуда? Одному! В самом сердце Федерации!

Он уставился на нее:

— Что случилось с твоей ногой? Что я пропустил за то время, что меня не было?

Она была на взводе:

— Ничего. Я не хочу об этом говорить. По крайней мере, ты заметил. Наконец–то. — Она взглянула на него. — Ложись спать. Я тоже собираюсь это сделать.

Не оглядываясь, она поспешила выйти из комнаты.

* * *

На борту «Аришейга» большинство палуб были пустыми. Рулевой держал курс на север, смотрящий находился в вороньем гнезде на вершине грот–мачты, а посередине у каждого борта стояла пара часовых. Ночь была темной и безлунной, облачная завеса накрыла Преккендорран, а с низменности Клета в нескольких милях впереди поднимались клубы тумана и направлялись на юг в сторону приближающегося флота Федерации. За исключением скрипа снастей и храпа спящих, на военном корабле стояла тишина.

Драст Чажал вышел на палубу и направился к кормовым ограждениям, вдыхая ночной воздух и успокаивая себя перед тем, что произойдет в следующие минуты. Стун уже должен быть на месте — хотя Драст не имел никакого понятия, где вообще было это место, — готовый появиться, когда это станет необходимо. Они проверяли этот план десяток раз. Личный адъютант Ародиана упомянул Стуну, когда ассасин разговорил его в служебном помещении и налил ему изрядное количество алкоголя, что командующий любил каждое утро встречать восход солнца с палубы запуска флитов, которые находились на этом военном корабле. Эта палуба располагалась на корме под командной палубой и пилотской кабиной, скрытая от глаз часовых. План состоял в том, чтобы Драст столкнулся с ним там и удерживал его внимание столько времени, чтобы Стун смог занять нужное положение, а потом ассасин должен схватить командующего и сбросить его за борт воздушного корабля.

Они летели на высоте около двух тысяч футов. Никто не сможет выжить, упав с такой высоты.

Драст был уверен. Не будет никаких свидетелей. Ародиан не подозревал о нападении; он понимал свое физическое превосходство. Все произойдет очень быстро.

Драст Чажал почувствовал дрожь внизу живота от ожидания. Эдинжа умерла и исчезла, а после нынешней ночи Ародиан отправится ей навстречу. Не останется никого, кто бы представлял для него угрозу.

На минуту он вспомнил о таинственных записках, получаемых им, в которых его считали виновным в смерти Эдинжи, снова гадая об их источнике. Может быть, это Ародиан? Он не представлял, как тому это удавалось, но не мог и отрицать такую возможность. Если эти записки перестанут появляться после сегодняшней ночи, значит так оно и есть.

Он мгновение он остановился около ступенек, ведущих на палубу флитов, испытывая нервозность, когда заметил одинокую фигуру, стоявшую у кормового ограждения. Леана Ародиана, наблюдающего за тем, как над горизонтом появляются первые серебристые лучи солнечного света.

Сделав глубокий вдох, он начал спускаться по лестнице, неотрывно глядя на того человека.

— Что такое? — Звук голоса Ародиана испугал Драста, и он остановился на месте примерно в шести футах. Ародиан даже не удосужился повернуться. — У вас какие–то недобрые намерения, а, Драст? Тайком подкрадываться ко мне?

К Драсту вернулось самообладание:

— Конечно же, нет. Я заметил вас с командной палубы и решил спуститься, чтобы пожелать доброго утра. Красивый восход, не так ли?

Ародиан покачал головой, повернувшись к Драсту:

— Правда вам не к лицу, так ведь? Вы знали, что найдете меня здесь. Почему не признаться в этом?

Драст изобразил притворное удивление:

— Вы ошибаетесь насчет меня. Я вовсе не такой человек.

Ародиан отошел на несколько шагов от ограждения:

— Вы именно такой человек и есть. Иначе вас бы здесь не было.

Драст почувствовал приступ беспокойства:

— Не понимаю, с чего вам делать такие дикие заявления…

Внезапно, его железными тисками обхватили сзади. На горле сжалась мозолистая рука, которая не позволила ему кричать. Его подняли над палубой, ноги свободно болтались в воздухе, пока он изо всех сил старался освободиться от объятий.

Леан Ародиан приблизился и встал прямо перед ним: