Стражи волшебных миров

После обильного праздника по случаю нашего успешного прибытия мы спали долго. Мне приснилось, как я сижу на высоком троне и свысока смотрю на то, как селяне приносят к трону и складывают разные дары: овощи, зерно и дочерей. Дочери почему-то были маленькими, как котята, совсем раздетыми и весело прыгали в коробах, в которых их принесли, поглядывая на меня красивыми глазам. А я при этом смотрел на эту всю картину и лопался от гордости за то, что это всё моё и никто не смеет мне ничего сказать поперёк. Проснувшись, я решил, что это опять бесовские внушение, и напомнил себе, что дела двигаются только тогда, когда делаешь их со смирением и любовным вниманием. Пришлось даже молиться, прочитал три молитвы, чего раньше со мной не случалось. Хотя отец Михидо требовал, а мы всегда врали, что молились на ночь и утром.

Поутру принялись распределять людей по работам. После всех изменений у нас осталось трое местных стражников и четверо наших. Маловато для такого замка. Решили при походе в село набрать ещё стражников. Оставив часть людей на ремонте ограды, пошли в село с одним местным стражником и двумя нашими. С нами увязалась и Сигура.

Поместье старосты деревни было похоже на замок куда больше, чем замок его господина. Все брёвна ограды были в порядке, ворота поражали мощью, и к ним была даже пристроена боевая платформа. Староста деревни был гигантом, огромным мужиком крайне свирепого вида. Под стать ему были его дворовые собаки, огромные и злые. Даже ему стоило трудов оттащить собак к привязи.

В ответ на наши приветствия староста только рыкнул. На все остальные вопросы Консанса он тоже отвечал односложно, а иногда просто рыками. Когда я спросил, бывают ли у них нападения волков, он впервые произнёс несколько фраз:

— Бывают. Много скотины в этом году загрызли у мужиков прямо в хлевах и девочку одну.

Я спросил, проводится ли у них патрулирование вокруг села против волков, и есть ли кольцевая дорога, чтобы мы могли на лошадях проверять. Староста искренне удивился:

— Зачем? Это же сколько трудов.

— Так ваших же детей загрызть могут.

Сказав это, я понял, что сглупил — внутрь ограды старосты никто не пробрался бы, а если бы и пролез, то тут и остался. А всех остальных староста явно не считал достойными заботы. Похлопав глазами с самым озадаченным видом, он рыкнул и сказал:

— Моих не загрызут.

— Хорошо. Нам нужно, чтобы вы организовали мужиков на прокладку дороги вокруг села, а также на ежедневные патрулирования. Ещё посоветуйте нам, кого из мужиков стоит взять в замок для работы дозорными и стражниками, — сказал Консанс.

Староста понял, что мы с него не слезем, и пошёл вместе с нами по домам, знакомить с людьми и с вероятными кандидатами в стражники.

Консанс больше смотрел не на мужиков, а на их дочерей, очевидно присматривал себе любовницу. Вообще-то у него в нашем замке была девчонка для забав, дочь стражника и прачки. Девчонка была скандальной и вредной, но по отношению к Консансу она всегда вела себя приторно-умильно. Мне кажется, братец был рад, что оказался подальше от сюсюкающей дуры.

Мне на этих девочек как-то не смотрелось. Забитые, робкие существа, которые не видели в жизни ничего, кроме неодобрения и побоев… Было очевидно, что связываться с ЭТИМ себе дороже. Плюс запах… У нас в хатах селян зимой запах был тоже так себе, в компанию к гниющей соломе подстилок добавляли свои запахи жившие в хатах телята, кошки и собаки. Здесь же почти все люди пахли так, будто их сначала мазали навозом, а потом коптили над самыми дымными дровами.

Я спросил у старосты, есть ли у людей бани.

— У меня есть, — гордо ответила староста.

— А почему у людей нет?

— Сруб для бани поставить денег стоит. А барон у мужиков всё до последнего выгребал. Они скорее себе дома побольше поставили бы, если была бы возможность. Совсем в курятниках живут.

— Если общую баню поставим, люди ходить будут?

Староста искренне и глубоко удивился:

— Как общую?

— Через день. День женский, день мужской.

— Ну, наверное, будут. Все будут. А кто топить будет?

— Придумаете. Брёвна высушенные сможем в селе найти?

— Есть в запасе господском. Но они для мужиков денег стоят.

— За наш счёт. Бесплатно выдадим.

Староста сразу повеселел:

— Это в момент сладим. А строить как?

— Мужики много барону зерна должны?

Насколько я знал, к весне у мужиков по каким-то странным законам природы зерна никогда не остаётся вне зависимости от того, насколько большим был урожай. Все благородные люди это знают и стараются как можно больше зерна засыпать в амбары своего замка. По весне мужики бегают за посевным зерном к господам, им дают в долг и осенью этот долг забирают. При этом этот долг от года к году, как правило, растёт. Все прекрасно знают, что этот долг не будет отдан никогда, но делают вид, что строго его соблюдают.

— Много… Очень много.

— Вот за часть долга пусть и работают. Кто будет баню строить, тому десяток корзин спишем.

— Это много желающих найдётся, — хохотнул староста.

Мы забрали лошадей и сани, на которых уезжали демобилизованные стражники, и двинулись в замок. На обратном пути Сигура решила предупредить: