Стражи забытого Предела (СИ)

   Мирные отсветы огня ложились на пол Пещеры, на покрывшиеся пеплом камни очага, линии рисунков на которых вновь стали едва различимы. Освещали они и оставленный здесь же посох старейшины, вернее его снятую верхнюю часть. Глазницы Защитника более не светились. Теперь это был лишь жуткий пожелтевший череп с треснувшей лобовой костью. Оберег погас и, должно быть, навсегда. Тамир оставил себе древко от него в качестве опоры. Старейшина следил за тем, как отец и помогавшие ему пытались справиться с их новым Даром. Кожа на лице Тамира даже в неровном свете костра выглядела красной и бугристой, точно обваренной кипятком. Но держался он вполне твёрдо.

   Дверь между мирами закрылась до следующего ритуала, и по стенам Пещеры двигались лишь их собственные тени.

   Ули всё же приподнялся со своего ложа.

   - Вздремнул? - спросил дед, взглянув на него и переведя взгляд обратно на Зверя.

   - Я уснул? - в горле пересохло, слова произносились с трудом. - Я упал и...

   - Всё хорошо, ты молодец. Полежи. Тут ещё долго будут возиться.

   Но Ули перехотелось лежать. Он желал если не участвовать в поимке Зверя, то хотя бы понаблюдать за ней.

   Зверь не сдавался до сих пор. Четверо мужчин пытались загнать Бурхду... то есть Храмшира в угол Пещеры. Двое стариков держали наготове верёвки, вязать ему лапы. Бурхдухар, как говорил дед, тоже случалось взбрыкивал, но чтобы его утихомирить хватало десятка ударов посохом. В этот раз предстояло попотеть.

   Зверь прижался к стене, выпучив на окруживших его жёлтые буркала. Он более не наводил оторопи, как при своём появлении, но слишком приближаться к нему не решались. Дыхание вырывалось из его груди со свистом, лапы подкашивались, хотя сил держаться ему ещё хватало.

   Вот отец попытался огреть Зверя закругленным навершием посоха по башке. Храмшир извернулся, схватил древко зубами и рванул на себя. Отец едва удержался на ногах. За свой посох ему пришлось побороться. Когда он сумел-таки отвоевать его, на древке остались глубокие зазубрины.

   Ули протиснулся вперёд, чтобы всё видеть.

   Противостояние со Зверем продолжалось изнурительно долго. Забивать его в Пещере, для чего можно было бы использовать рога на тех же посохах, не допускалось, потому Тамиру и другим всё же пришлось прийти на помощь. Храмшир шипел и хлестал хвостом. Отец стоял ближе прочих, ему попало по ногам. Хромая, он отступил в сторону.

   Зверь двигался всё медленнее, хрипел, задыхался. И никак не умирал. Но, сколь ни селён он оказался, в этом мире судьба его была предопределена. Наконец Храмшира удалось оглушить. На него навалились все разом. Упираясь посохами, обездвижили. Стянули верёвками лапы, а заодно и хвост.

   Только тогда Ули позволили подойти. Не без опаски он провёл рукой по спутанной шерсти на боку Зверя, под которой нащупывалась мелкая чешуя. Из такой шкуры выйдет тёплая и крепкая накидка для старейшины. Не хуже прежней. Сперва, правда, придётся хорошенько отстирать вонь. А трёхглазый череп станет ещё более устрашающим, а значит сильным оберегом. Мяса же хватит вкусить всем в деревне.

   Храмшир под его ладонью дышал через раз. Рядом Зверя гладил ещё кто-то.

   Лицо Драма было в потёках засохшей крови, которые пытались оттереть, но до конца не оттёрли. Его это не заботило. Он стоял с широкой улыбкой и весь был увлечён тем, как пальцы скользили по шерсти. Ули порадовался, что Драм жив. Но вот его потускневший, будто сонный взгляд и в то же время эта улыбка...

   Подошёл отец, на всякий случай подёргал путы. Ули спросил, когда он вырвет для него клык. Отец хмыкнул в бороду и сказал, что вместо клыка Тамир разрешил ему взять один из хвостовых рогов. Ули сразу принялся искать под верёвками хвост Зверя. Ребристые заострённые наросты на его конце были ещё лучше любого клыка.

   Передохнув, общими усилиями при помощи посохов они перевалили тушу Зверя на подставленные носилки. Храмир слабо задёргался.

   Теперь можно было возвращаться в деревню.

   Но прежде выпили воды и ещё посидели, собираясь с силами перед спуском, что с такой ношей обещал выдаться не легче подъёма. Некоторые из стариков так вовсе задумали прилечь. Тамир не торопил их. Они заслужили отдых.

   Сначала Ули не отходил от Зверя, но тот совсем перестал шевелиться, будто издох. Он приложил к нему ухо, услышал редкие удары. Потом пошёл к выходу из Пещеры, подышать свежим воздухом... Горы укутывал сумрак. Сверху за зыбким пологом туч мерцали звёздные искры. Было прохладно и тихо. Ему показалось, что на востоке уже различается светлеющая полоса. Неужели с того момента, как они поднялись сюда, прошла вся ночь? Слишком быстро, а может, и не слишком.