Стражница

Я молча кивнула, перелистывая большим пальцем оставшиеся бумаги.

А потом я замерла, потому что в конце, после протокола заключительной речи и судебного приговора, находился один единственный лист бумаги, отделённый от других юридических документов. Это была дарственная на «Слайс», переписывающая собственность Билли на мою мать. Она была датирована днём, после вынесения обвинительного приговора моего отца.

— Лена, — сказала я, мне не хотелось прикасаться к этой бумаге. — Не только рычаг давления. Взятка.

Она взяла дарственную в руки, прочитала её и прикрыла рот рукой. Мой отец был не единственным, кто заключил соглашение, прежде чем попасть в тюрьму. Мама сама не плохо заработала. На документе красовалась её аккуратная, округлая подпись. До сих пор я не замечала, как сильно похожи наши почерки.

— Чёрт возьми, — тихо сказала Лена.

Что-то внутри меня шевельнулось, медленное, болезненное давление. Я прислонилась головой к кровати, и почва ушла у меня из-под ног. При этом я задавалась вопросом, как долго так будет ещё продолжаться, и останется ли в конце хоть что-то таким, каким было раньше.

Глава 30

Лена ушла на следующее утро, рассердившись, что Колин настоял на том, чтобы её сопровождал до дома один из людей Билли.

— Мне жаль, — пробормотала я, когда она уходила, убивая взглядом Колина.

— Это действительно было так необходимо? — спросила я мгновение спустя.

— Да.

Он встретил мой хмурый взгляд холодным безразличием, а потом принялся вновь выдалбливать из оконной рамы старую шпаклёвку. В нескольких шагах, прислонённое к книжной полочке, стояло стекло на замену.

— Что ты запланировала на сегодня?

Я подумала о папке, лежащей в моём комоде. Потом оглядела разнесённую гостиную и мужчину, который был готов заслонить меня от пули своим телом.

— Я что-нибудь придумаю.

— Билли сильно рассердился, — сказал он через плечо, сосредотачиваясь и дальше на своей работе. — Он хочет, чтобы ты уехала из города, по крайней мере на какое-то время.

— Ну конечно. Ты же знаешь, как он ненавидит, когда мне кто-то угрожает.

Он медленно отложил в сторону зубило и повернулся, чтобы заглянуть мне в лицо.

— У тебя есть что-то, что ты хотела бы мне рассказать?

— Нет.

И это было правдой.

— А что с тобой?

— Ты злишься, — сказал он.

Я натянула рукава свитера на руки.

— Я испугалась.

Колин принялся снимать свои рабочие перчатки, не сводя с меня взгляда.

— Сейчас ты злишься. Это совсем другое.

Я подняла одно плечо вверх.

— У меня есть право злиться, не находишь?

— Да. Пообещай мне, что не сделаешь что-нибудь глупое или легкомысленное, — сказал он.

— Никогда в жизни. Ты меня знаешь.

Он фыркнул и снова взялся за работу. Я поднялась наверх и ещё раз внимательно прочитала папку отца, но всё выглядело точно так, как вчера ночью. Меня всё больше переполнял гнев, но так я не знала, на кого точно злюсь, я чувствовала себя рассеяно и беспомощно. Мне нужно было что-то сделать, поэтому я взяла одинокий адрес из папки Колина и внесла его в гугл.

Не знаю, что я ожидала найти, но точно не дом для инвалидов.

Я увеличила масштаб карты и попыталась выяснить, какая комбинация автобусов и трамваев быстрее всего отвезёт меня туда. Однако я не успела закончить, потому что минуту спустя пришла домой мама. Мой гнев нашёл свою мишень.

— Мо?

Её шаги слышались, как быстрое постукивание на лестнице, а потом она уже стояла в моей комнате, размахивая руками и бесполезно суетясь. Она обняла меня, но моё тело осталось напряжённым.

— Мне не стоило оставлять тебя здесь одну! Билли должен был позвонить, как только это случилось. Должно быть ты так испугалась! Да ещё и твоя подруга была здесь. Немыслимо, что она теперь будет рассказывать людям! Слава Богу, Колин был рядом, — она замолчала, чтобы набрать в лёгкие воздуха и заметила моё молчание. — Ты ранена, моё золотце? Колин сказал, что никто не пострадал. Ты в порядке?

— Как папа? — спросила я, почти не узнавая собственного голоса.

— С ним всё хорошо, дорогая. Он уже так сильно взволнован, потому что возвращается домой. И очень сильно хочет тебя увидеть, — она прикоснулась к пуговицам на рукаве. — Билли сможет утрясти все эти проблемы, вот увидишь.

— Я уже достаточно видела.

Я поправила стопку бумаги, лежащую передо мной.

— Расскажи мне о судебном процессе отца.

Он поджала губы, так что вокруг образовались неодобрительные морщинки.

— Папа скоро вернётся домой. Нет никаких причин возвращаться к прошлому.

— Дяди Билли тоже предъявили обвинение.

— Эта была охота на ведьм, — она начала поправлять книги на моей полке, ставя их в безупречную линию. — Прокурор нацелился на него. И на твоего отца. Но потом они сняли все обвинения.

— Те, что предъявляли Билли. Но не те, что отцу.

— Нет. Папа хотел дать нам лучшую жизнь. И выбрал для этого не тот путь, и мне очень, очень жаль, моё золотце. Но он раскаялся и отсидел свой срок. Теперь всё закончилось.

— Да ты сама не веришь в это. Вчера ночью в наш дом вломились люди. С пушками. И ты всё ещё думаешь, что хоть что-то закончилось?

— Мне не нравится твой тон. Я же тебе сказала, что твой дядя позаботится об этом.