Street Boy's: история одной фирмы

— Бойцы, —Ю. прерывает разминку, — говорил уже тыщу раз и скажу снова: мы с вами одна из самых крепких фирм Юга, и я не сомневаюсь, что мы в очередной раз нагреем оппам зад. Но повторю, не столько для основы, сколько для молодняка, который туда стремится: мы ни за что не покидаем поле боя, ни за что и ни при каких обстоятельствах! Либо вы на поле со всеми, либо вообще сюда не приходите. Вам ловить здесь нечего. Потому что опора вся в том, кто стоит рядом с тобой, а стоять в ряд с братом, в котором ты уверен, — приравнивается козырю в кармане фирмы.

Мы свистим и шизим, но Ю. еще не заканчивает:

— И второе, не менее важное правило, которое хочу напомнить и основе: делай так, как если бы ты хотел, чтобы сделал твой враг по отношению к тебе — даже если он переходит грани и начинает оставлять натесы — не опускайтесь до его уровня, держите себя достойно и достойно бейтесь. Не делайте калеку из уже поверженного врага, особенно если он сражался честно и до последнего. И да начнутся голодные игры, еп твою мать!

Ю. знает свое дело. Мы расправили плечи, как Атлант. Этот забив, в отличие от матча Ростов-Торпедо, будет решительно победным. Наш настрой крепок, как дедова самогонка. И мы ждем. На часах уже 14:56…

Где-то едва послышались крики торпедосов из «MachineBand»: «Эй, эй! Гол «Торпедо» забивай быстрей! Эй! Ну-ка им накерни посильней! Эй! Всех врагов в Европе отымей, эй! Гол «Торпедо» забивай быстрей! Эй! Эй! Эй!». Идет орава из 18 автозапчастей, все в черных масках с белыми черепами. В руках несут пукалки с дымом. Апасный типа, you know?

Основа встает, отдает все телефоны, часы и т. д. нашему оруженосцу Н. Ю. становится на позицию судьи и «скорой помощи». Т. настраивает камеру.

Собрались в поле воины. 17 желто-синих рыл против 18-ти черно-белых рыл. По правую сторону клич: «Столи-и-ица Ю-га! Столи-и-ица Ю-га! Столи-и-ица Ю-га!». По левую: «Black-White Power! Black-White Power! Black-White Power!». Бешеные глаза, полные шума и ярости, бешеные кулаки, акцентно протянутые к небу. Мы и наши оппы стоим друг против друга, в 10–15 метрах, кричим друг на друга, точно бродячие псы, и ждем лишь приказа, чтобы сорваться с цепи. Слышим от судий: «Мочи их, пацаны!!!» — и этот крик разлетается по полю в унисон сердечному ритму.

Первая линия идет вплотную, вторая и третья стоят по бокам, образуя концы полумесяца. Торпедосы все ближе. Ждем, ждем, ждем… «Вали пиндосов!» — срываемся и влетаем с ноги друг в друга. Наши вторая и третья линии выгибаются в другую сторону, окольцовывая торпедосов. Держим строй. Летят ноги, кулаки, ебла. Разбираем по одному черно-белому. А. бросает с прогиба урода № 5 и прыгает по его голове ногами, но его сбивает урод № 9, валит на землю и начинает со всей дури бинтами натирать ему лицо. Тут же в прыжке К. сбивает урода № 9, поднимает А., и, схватившись за плечи, они несутся вдвоем на урода № 13, который обрабатывает Л. Херак ногами — и нет торпедоса. В численности наших стоячих больше, поэтому окружаем остальных и двойками посылаем на землю. Тут же урод № 17, который против правил встал после поражения, — с разбега вмазал по челюсти К. и отправил его спать. А. вне себя — наступив этой суке на ногу, кидает аперкот. Торпедос № 17 падает, поливая поле кровью — перекусил язык к чертям.

Мы зажимаем MachineBand и, добивая последних, жесткими ударами по почкам, головам, животам подгребаем всех в одну приличную горку, будто собака насрала.

Мы встаем вокруг поверженных оппов. Над нами сияет темно-синее глубокое небо, под нами расстилается бескрайнее осеннее поле. И стоит всюду запах победы — это железный запах крови и промокших берез. Льет дождь. Мы зажигаем фаеры, и картину наполняют куски желто-синего дыма. Мы поднимаем к небу избитые кулаки и шумим: «StreetBoy's! StreetBoy's! StreetBoy's!». И идем к роднику — омыться.

Всю дорогу говорим о прошедшем забиве. Никто не мог не обратить внимания на А. и как-нибудь над ним прикольнуться: один из торпедосов во время боя накинулся на А. и, сев сверху, начал начесывать рожу А. бинтом на кулаке (бессмысленный, считаем, вандализм). Остались натесы, причем в разных местах, причем большие. Забив, в целом, без потерь, помимо выбитой челюсти у К. Ну, ничего — до свадьбы доживет. Главное, что отстояли право носить цвета клуба.

Мы идем и довольно улыбаемся, как после тренировки. Прохожие бы нас испугались — наши лица выглядят так, будто мы ели сырое мясо. Еще теплое, с кровью. А на деле просто погремели кастрюлями.

BUS-эстетика

Матч Крылья Советов v Ростов прошел со счетом 0:2. Акция также была проведена с успехом. Отбиваясь от последних, мы запрыгиваем в бас и даем в пол. Но нам сзади прилетает камень, и он, сука, разбивает стекло к хренам собачьим. Тогда выбегают Л., Н., Ю. и К. и укладывают спать этих хулюганов. Запрыгнули обратно и рванули домой. Veni, vidi, vici!