Street Boy's: история одной фирмы

Одержимые удачей и успехом, мы кричим на весь бас: «Спасибо деду за эмблему! Спасибо деду за эмблему! Спасибо деду за эмблему!». Достаем из мини-холодильника пачки пива (конечно, Балтика-9) и, раскидывая карты, нажираемся до отвала. Никто не помнит, как мы ехали. Но все жаловались на трясучку, мол, водила, объезжай кочки, че творишь, эй? Но водила знал, что кочек не было, а потому спокойно ехал себе дальше…

Принялись латать раны. Среди наших у одного человека была сломана челюсть (не у К. теперь), у двух разбиты носы, еще у одного сломан хрящ уха и у троих сломаны пальцы. И оставшаяся половина то с разбитыми губами, то с разбитыми бровями. Всего лишь. Все довольно тянут лыбу.

Полдороги, точно сумасшедшие, мы шизим под:

«Раз, раз, раз, это хардбасс

Все в спортивках Адидас

И на Найке пацаны

Слушают хардбасс басы

Этот стайл любим мы

Жгём все в ритме колбасы

Сто писят ударов тут

Пацаны в спортивках жгут».

А когда стало вечереть, ближе к Ростову, мы, в щи убитые Балтикой, запели:

«Я так привыкла жить одним тобой, одним тобой.

Встречать рассвет и слышать, как проснёшься не со мной.

Мне стало так легко дышать в открытое окно

И повторять (и повторять) ей лишь одно:

Знаешь ли ты, вдоль ночных дорог

Шла босиком, не жалея ног!

Сердце его теперь в твоих руках, —

Не потеряй его и не сломай!

Чтоб не нести вдоль ночных дорог

Пепел любви в руках, сбив ноги в кровь.

Пульс его теперь в твоих глазах!

Не потеряй его и не сломай (и не сломай)!»

Но скоро будем распевать гимн нашей фирмы, как это было в фильме «Хулиганы зеленой улицы». Д. и А. как раз работают над текстом.

Приехав домой, в наш родной Ростов, уже ближе к ночи, мы расплачиваемся с побледневшим от нашего вайба водилой, прощаемся друг с другом и расходимся по домам. Мы — лучшие.

FAIR PLAY

Уже вечером мы вернулись домой. Матч Динамо-Ростов закончился громким поражением Ростова со счетом 3:0. Мы расплачиваемся с водилой, прощаемся друг с другом и расходимся по домам, поделившись на группы.

Группой из 5 человек двинули в сторону центра пешком. Домой идти не хотелось. Мы в бешенстве из-за проигранного матча и отсутствия забива. И эта злоба вскипает изнутри.

На улицах никого. Ходят лишь местные калдыри и бабочки. И, как назло, ни одного карлика или модника.

Мы идем без шизы, даже особо не говорим. Мы в целом не подаем признаков столпотворения. Как вдруг из-за переулка на нас выскакивает kodla из 10 человек. Мы не понимаем, кто это, что им надо. У них и цветов нет, и одежда простая, черная. Но маски их, с белыми черепами, выделяются на фоне темного переулка отчетливо. И каждый с говном на руках.

Всей kodloi они бросаются на нас и херачат железными прутьями — по головам, ногам, ребрам, спинам. Мы в пятером не можем ничего сделать против десятерых выблядков на говне. Но и не опускаемся, стоим, отбиваемся, как только можем и чем можем, валим и крушим ебла (свои об металлические прутья…). Вот только толку никакого. С каждым ударом мы лишь громче завываем от боли. А когда тебя ебашут со всей дури арматурой и ты будто слышишь, что что-то внутри тебя хрустит, и смещается, и защемляет мышцы и другие органы, — тогда ты думаешь только о том, чтобы, дай Бог, остаться в живых. И падаешь на колени, и молишь остановиться. Так мы себя и вели. Но никто, видимо, не планировал останавливаться.

Месилово продолжается до тех пор, пока один из «черепов», прихрамывая, не подходит к полумертвому К. Он ставит свой бело-голубой кроссовок на его голову, наклоняется и что-то шепчет. Миг — и хромающий «череп» замахивается прутом прямо по голове К.

Голова К. дергается лишь раз, как на ниточке.

В нас плюют и скрываются.

Так мы валялись минут 5 и кричали вызвать скорую. Но, кажется, сама судьба не хотела нам помогать. Тогда мы начали вставать сами, сквозь боль. И как только увидели К., наша боль стала последним, о чем мы думали. К. был мертв. Он был безнадёжно забитым, как гол в собственные ворота. А глаза его были так открыты и просторны, что в них поместилось бы все ростовское поле.

Мы запаниковали. Взялись за волосы и стали херачить все, что видели. Н. попытался побежать в сторону убежавших «черепов», но тут же упал — скорее всего, перелом коленного сустава. Мы орали и били К. по щекам, делали искусственный массаж сердца. Но и это не помогало.

Спустя пару минут нас забрала скорая. Мы, отъезжая от места бойни, смотрели в заднее окно, как козлы.