Стрекоза для покойника (СИ)

- Лимончик вот, заешь! - посоветовала она. - Считается, что клубника оттеняет вкус шампанского, солёный огурец - водки, а лимон - коньяка.

- Да? - искренне удивилась Лука.

В её семье пили без изысков - пиво по выходным, водку по праздникам, заедая чем придётся, в основном, докторской колбасой.

- Учить тебя и учить жизни, иллюминация, - вздохнула Анфиса Павловна.

Янтарный напиток, несмотря на лёгкость пития, знатно шумел в голове.

- Почему вы меня так называете, Анфиса Пална? - набравшись наглости, уточнила Лука. - Ладно бы я вся стразами была усыпана, от макушки до кроссов!

Старушка хмыкнула.

- Видишь ли, девонька, я уже стара, глаза меня подводят, несмотря на бинокуляры мои, потому частенько пользуюсь тем, что мы называем периферическим зрением. Но это не то зрение, про которое написано в учебниках для медицинских учебных заведений!

- Мы? - уточнила Лука.

- Хранители, - кивнула та. - Тебе случалось когда-нибудь смотреть на периферический мир?

Лука вспомнила, как Муня показывала ей пространство, ноздреватое как свежий хлеб, в котором ясно видна каждая дырочка, трещинка, вмятинка.

- Да, наверное, - засомневалась она.

- Тогда ты знаешь, как много там света и… вообще всего. Молодым ведьмам и колдунам сложно привыкнуть к такому изобилию, да и организм адаптируется не сразу, вот почему они не могут долго смотреть. А я, старая и подслеповатая, могу, чем и пользуюсь. У тебя сильный Дар, Лука, правда, он дремлет, но однажды пробудится. Я его вижу как, - она хихикнула, - новогоднюю ёлку, обмотанную сразу несколькими разноцветными гирляндами.

- А как пробуждается Дар? - заинтересовалась Лука, уминая колбасу.

Анфиса Павловна снова наполнила бокалы. Впрочем, ‘наполнила’ - неправильное слово. Она разливала по чуть-чуть, на самое донышко, затем грела бокал в ладонях, покачивая в нём напиток, подносила к носу и нюхала, как лучшие духи. И только после этого дегустировала. Поневоле Лука попыталась повторить этот цирковой номер. Странный аромат щекотал обоняние, и это было… волнительно.

- У всех по-разному, - задумчиво ответила старушка, поставив бокал, - кто-то переболевает, как гриппом, с высокой температурой и насморком, кто-то вещи оживляет, кто-то видит в лужах другие миры…

- А у меня было в детстве… - вдруг решилась Лука.

Никогда и никому не рассказывала, а тут решилась. То ли из-за вкуса, цвета и запаха колдовского напитка из бутыли с виноградной лозой и двумя буквами Х и О, то ли из-за личности квартирной хозяйки.

- Ну-ка, ну-ка, - заинтересовалась та, - расскажешь?

- А вы смеяться не будете? - уточнила Лука.

Старушка полуобернувшись посмотрела на форточку. Та вдруг стукнула, открывшись. В кухоньку влетел свежий ветер - сильный и влажный, дунул Луке в лицо, будто старый друг, любящий подшутить, а затем… поднял со стола бокал с остатками коньяка и сунул ей в пальцы. Лука махом выпила остатки и со стуком вернула бокал на стол.

- Понятно, смеяться не будете! - сказала она. - Вы как про лужи сказали…

И она поведала домохозяйке и о луже, и о головастиках, и об огне в печке. Не призналась лишь в последнем эпизоде, в результате которого брат попал в больницу, а мотороллер - на свалку. Застыдилась…

Анфиса Павловна слушала внимательно. Когда Лука закончила говорить, разлила по последней и убрала бутыль обратно в буфет. Потянулась к колбасе, но передумала, намазала ещё один бутербродик икоркой и сказала, как ни в чём не бывало:

- Когда во мне пробуждалась стихия огня, я спалила сарай… Ночевала там с одним парнишкой, от его ласк совсем голову потеряла… едва успели выбежать! Ох и досталось мне потом от мамки!

- За что? - удивилась Лука.

- За то, что себя не контролировала. Стихия - она и есть стихия. Дикая, необузданная. Мы, стихийники, можем управлять ею, подчинив себе. Это как дикого зверя укротить - коли он признает в тебе хозяина, будет слушаться, коли нет - погрызёт и тебя, и твоих близких!

Лука отвела глаза. Старуха была права. Не разозлись Лука тогда на Артёма, кулак ветра не сбил бы его мотороллер!

- А как это - подчинять?

- Для начала надо учиться контролировать свои мысли. Думаешь, это просто такие тараканы безобидные в голове? Нет, иллюминация, к сожалению, это не так. Если бы стихийники себя не контролировали - мы жили бы в мире бесконечных ураганов, наводнений и смерчей. Можно сказать, что мы - одни из самых опасных Хранителей, ведь разрушения, которые могут случиться из-за нас, носят глобальный характер!

Лука вдруг вспомнила, как бушевала гроза в ту ночь, когда она металась по комнате, мучимая виной. Неужели это из-за неё так ярились молнии, и лил дождь?

- А я - стихийница? - с замиранием сердца спросила она.

- Похоже на то! - задумчиво протянула Анфиса Павловна. - Но пока ты воздух не почувствуешь, ничего нельзя сказать наверняка. Ты ведь не чувствовала ещё?

- Нет, - спустя еле заметную паузу ответила девушка.

***