Стрекоза для покойника (СИ)

- Сейчас здесь станет жарко, - сказал он, - но я хочу, чтобы вы поняли всю серьезность положения и подумали, что вы можете поведать мне о странном закрытом приеме, недавно организованном в ‘Черной кошке’…

- О приеме? - удивился Саня. - Здесь не организовывают приемы…

- Гостей было порядка трехсот человек, - прищурился капитан, - многие заходили и выходили спустя десяток минут. Мужчины не скрывали как расстроены, женщины плакали…

- Вы следили что ли, капитан? Подсматривать нехорошо! - Вит демонстративно прижал к себе Муню. - Боюсь, нам нечего вам сообщить. Да, ребята?

Остальные дружно закивали.

- Что ж… Город не покидайте, вам придут приглашения на беседу со мной, - Арефьев изящно заломил бровь, - я только замечу, что со времени того приема Юлия Всеславская - уже пятый труп. И, видимо, в этом деле количество трупов будет иметь обыкновение увеличиваться!

Он поднялся, вздернул воротник своего пальто, вновь становясь похожим на сыщика из дурного детектива и пошел прочь.

- А кого еще убили? - крикнул ему в спину Хотьков.

Но капитан, не оборачиваясь, лишь пожал плечами.

***

Прошла еще неделя. Магическое сообщество было напугано и бурлило, как ведьминский котел. Слухи об убитых ходили самые разные, количество трупов в них варьировалось от озвученных Арефьевым пяти до тринадцати и даже двадцати двух. Но полного списка фамилий предоставить не мог никто.

Олю Всеславскую, после вызова на допрос, родители спешно отправили из города в неизвестном направлении. Муня сказала, что они договорились с Арефьевым по первому его требованию вернуть дочь обратно, и только с таким условием он согласился на отъезд.

В знакомый кабинет вызвал Арефьев и Луку. Его стол вновь был девственно чист, лежали на нем лишь лист бумаги формата А4 и шариковая ручка.

- Ну что же, Лукерья Павлова Должикова, - сказал капитан, придвигая ей лист и ручку, когда она села напротив, - а ведь я предупреждал…

- О чем? - уточнила та.

- О том, что убийства еще будут, - нехорошо улыбнулся Арефьев. - Вот здесь напишите, пожалуйста, все, что произошло в вечер покушения на Ольгу Всеславскую. Кто где стоял, кто что говорил, все, что кажется вам важным и поможет поймать преступника.

Лука взяла ручку и задумалась. Предчувствие говорило о том, что доблестным органам ни за что его не поймать.

- Вы плохо помните события того вечера? - любезно подсказал Арефьев.

Лука с удивлением посмотрела на него.

- Что?

Взгляд капитана был злым.

- Ваши коллеги в один голос утверждают, что плохо помнят произошедшее. То, что любой из них может оказаться следующим они в расчет не берут.

- Почему вы в этом так уверены?

Капитан покачался на стуле. Затем постучал себя по груди, как орангутанг:

- Это здесь… Сыщицкое предчувствие. Под ударом находятся те, кто посещал тот самый закрытый прием, о котором все дружно отказываются говорить. Что там происходило? Массовая оргия? Элитная БДСМ-сессия? Просмотр жесткого порно?

Перед глазами Луки предстал гроб с телом… Она не знала Эмму Висенте, но видела ее живой, а затем видела, как та умирает! Жесткое порно?! Да что б тебя…

Лист сдуло со стола прямо в лицо полицейскому. Глядя, как он отбивается от бумажного агрессора, девушка засмеялась, вовремя взяв себя в руки. Спасибо Анфисе Павловне и ее постоянным нотациям о сдержанности!

Арефьев вскочил, подошел к окну, проверил закрытую форточку, с изумлением посмотрел на лежащий на полу сильно измятый лист. Развернулся к Луке и рявкнул:

- Если бы вы сообщили то, что скрываете, гарантирую, стали бы лучше спать!

- Если бы, - я подчеркиваю! - если бы нам было что сообщить вам, вы перестали бы спать вовсе! - зло парировала Лука. - Дайте мне другой лист бумаги, я напишу показания и пойду. Меня ждут.

Капитан в два шага миновал маленький кабинет, достал из ящика новый бумажный лист и положил на стол.

Да, она напишет, кто что говорил и кто где стоял! Напишет, как после хлопка, оказавшегося звуком выстрела, схватила Олю за руку и, повинуясь животному страху, закричала: ‘Бегите!’ Не напишет лишь о том, чему больше нет места на этой земле - о призраке Юли Всеславской, заставившей сестру отклониться с траектории предназначенной для нее пули.

Когда она закончила, Арефьев внимательно прочитал написанное.

- Вот тут вы пишите, что закричали: ‘Бегите!’. А почему?

- Что почему?

- Почему закричали?

Лука пожала плечами.

- Я испугалась. Считайте это предчувствием сродни вашему, сыщицкому! Да и Оля стояла в стороне… на виду, а мы - толпой.

Больше капитан ни о чем спрашивать не стал. Подписал пропуск, молча кивнул на дверь. Только сейчас Лука заметила, что выглядит он как человек, который не спал уже несколько суток.

Она вышла на улицу и с облегчением вдохнула морозный воздух. Все-таки в этом здании сами стены давили на посетителей, принуждая их признаться в том, что было… и чего не было.

Черный гольф приветливо мигнул с другой стороны улицы.

- Как прошло? - спросил Яр, когда она села в машину. Поцеловал ее. Его губы пахли кофе - на подставке стояли два стакана. - Один - твой.

- Спасибо.