Стрекоза для покойника (СИ)

Михал Кондратьич погрозил ему с крыльца.

- Сам ты коротышка, боярин! Бабайка я! Михал Кондратьич!

- Домовой! Настоящий! – восхитился алхимик, торопясь к крыльцу. – Никогда ранее не видел, хотя слышал, что в домах ведьм всякое можно встретить! Михал Кондратьич, мое почтение!

- Ну, коли вы к нам с уважением, так и мы к вам! – ухмыльнулся в бороду Бабайка. – Заходите в дом, откушайте с дороги! Алуся, ну-тко выпусти зверя и быстро мыть руки!

- Но…

- Сначала руки – потом в дом! – строго оборвал домовой. – Совсем в больницах этих понятие о гигиене потеряли!

Лука заметила, как подозрительно блестят его черные глаза. Михал Кондратьич, хоть и не был Видящим, но тоже откуда-то все знал и понимал. И, судя по тому, как внимательно посмотрел на Луку, знал, что и она – знает.

Она отобрала у девочки кота – тот продолжал висеть сосиской и казался очень довольным – и следом за ними зашла в дом.

Бабайка тут же взял Алусю и Димыча в оборот: выдал тапки, потащил мыть руки и показывать комнаты. Из глубины то и дело раздавались восторженные взвизги девочки, узнающей старых знакомых – вещи и предметы интерьера.

Гаранин проводил их глазами и остался на крыльце. Лука запустила Вольдемара в дом, притворила за ним дверь и встала рядом с ведьмаком.

После вчерашнего снегопада земля прикрылась пуховым платом, а на деревьях повисли тяжелые комья. Воздух, как всегда за городом, был прозрачен и безумно вкусен. Его, холодный, свежий, хотелось не вдыхать, а кусать. Здесь царили покой и безмятежность, перелетали со старой яблони на другую синички… Но надолго ли этот покой, когда смерть идет за приехавшими сюда людьми по пятам?

- Лич нам здесь не страшен, - будто отвечая на безмолвный вопрос Луки, ответил Яр, - дом старый, место прикормленное, древнее – от духа защитит. От других не сможет…

- От других? – испугалась девушка. – От того ведьмака?

- Нежить бывает не только бестелесная, - поморщился Гаранин, но будто оборвал себя, не желая дальше рассуждать на эту тему, - пойдем в дом. Надо поесть и Алусю устроить. Там ей какие-то уколы делать.

После сытного обеда, приготовленного Михал Кондратьичем – и ведь знал, что приедут! – измученную насыщенным утром Алусю уложили спать, но перед этим Димыч сделал ей необходимые инъекции. В неярком освещении второго этажа, где для нее застелили кровать, ранее накрытую полиэтиленом, она выглядела почти здоровой, даже щеки порозовели. Лишь сильная худоба да платок-бандана на голове указывали на болезнь.

Вольдемар, успевший за время обеда не только слопать куриную грудку напополам с Алусей, но и облазить дом снизу доверху, улегся в ногах девочки, однако спать не стал. Прижмурив глаза, внимательно прислушивался к происходящему.

- Лука, - позвала Алуся, когда брат, уложив и поцеловав ее, ушел вниз. – Посиди со мной, пока я не усну?

- Давай, - улыбнулась та, - заодно мне посуду не мыть!

Девочка прыснула, а потом посерьезнела.

- Все очень плохо? Яр никогда такого не делал – не крал меня из больницы! Его за это накажут?

- Все плохо, - честно призналась Лука, – но мы все с тобой, тебе не надо бояться.

- Я не боюсь, - покачала головой та, - я уже давно ничего не боюсь. Знаешь, если меня не станет, я бы хотела, чтобы это случилось здесь…

Лука сглотнула ком в горле. Смерть для тех, с кем она постоянно ходит рядом, не пугающая неизбежность – обыденность.

- Спи, - она наклонилась, поцеловала девочку в макушку и вдруг вспомнила, как ее так же целовала мама… то есть, Валентина Игоревна. – Спи и ничего не бойся! С таким братом я бы тоже ничего не боялась!

- А с таким парнем? – хитро улыбнулась Алуся.

Повернувшись на бок, прикрыла веки, легко вздохнула…

- А с парнем – тем более, - тихо сказала Лука и перевела взгляд на кота.

Вольдемар смотрел на нее, жмурясь. В мудром взгляде голубых глаз читалось однозначное одобрение.

***

Лука спустилась вниз. Димыч под руководством домового мыл посуду, и она невольно залюбовалась аккуратными движениями алхимика. Повезет с таким мужем девушке, что сумеет оценить его и полюбить всем сердцем!

Яр чем-то шумел в кладовке.

Только сейчас Лука осознала, как устала за прошедшую ночь. Сдержала невольный зевок, кинула взгляд на кровать Гаранина: она казалась самым желанным местом в мире.

«Прилягу на полчасика!»

Когда она проснулась, за окнами темнело. Димыч подбрасывал в печь полешки, сидя на корточках, а с крыльца доносился напряженный голос ведьмака, бросающий короткие фразы.

С сильно бьющимся сердцем Лука поспешила на улицу.

- Это не твое дело! – зло говорил Яр в новенький смартфон, купленный после той ночи, когда его старый приказал долго жить. – Не надо лезть в нашу с ней жизнь, для нее ты вообще никто! Я сказал – нет!

Он осторожно опустил телефон, словно боясь и его раскокать об перила крыльца. Мощные плечи под тканью футболки бугрились – так были напряжены.

Подойдя сзади, Лука обняла его и прижалась щекой к спине. Если бы она могла снять с него это напряжение, заставить позабыть прошлое и подарить душе мир, она бы это сделала! Вот только нельзя помочь человеку, который не хочет, чтобы ему помогали!