Стрекоза и Муравей

— Почём там жильё? — спросила Екатерина Васильевна. — Цены на базаре дорогие? Пообедать, поужинать на семью сколько стоит? Чтобы без изысков, но вкусно и досыта?

Екатерина Васильевна, мать троих детей, всегда нуждалась в деньгах. Лиле не хотелось её огорчать, но в её случае отдых бы сильно удорожился. Цены на развлечения для детей даже по Лилиным понятием были баснословно завышены.

— Вы девочкам браслетики взяли? — спросила она Екатерину Васильевну. — Берите, не стесняйтесь!

— Мужчины были приличные? Я на твоих фотках только один достойный экземпляр видела, — сказала Соня. — Высокий, с хвостиком, ты с ним на пляже позируешь и в кафе, с огромной собакой.

Лиля засмеялась:

— Самый приличный экземпляр это Джек — собака, которую ты видела. Больше я ничего достойного не встречала.

Соня разочарованно вздохнула:

— Вот и лети на море: денег потратишь кучу и никакого удовольствия!

— Море и есть самое главное удовольствие! — ответила Татьяна Ильнична. — А жениха, девочки, ищите дома, зачем вам чужие?

— Тем более и вы им мало интересны, — добавила Ксения, выглядывая из-за монитора.

Лиля едва сдержалась, чтобы не ответить колкостью. Соня незаметно сжала её ладонь.

— Не обращай внимание, — прошептала Соня. — Может быть, нам с ней недолго работать.

И громко добавила:

— Лиль, открывай сразу почту, нам заданий накидали — не разгребстись.

Лиля небрежно, коленом, развернула к себе кресло, отодвинула от стола, потянулась и плюхнулась на мягкое сидение:

— Работа не волк, в лес не убежит. Давайте кофе пить? Я с утра, как обычно, не успела позавтракать, отвыкла вставать по будильнику.

Она оттолкнулась ногами от пола, подъехала на кресле в угол, где за Федей прятался электрический чайник. Пить и есть в кабинете было официально запрещено. Хочешь кофейку или бутерброд — иди в комнату приёма пищи, где стоит кофемашина, чайник, микроволновка. Широкий овальный стол, удобные стулья. Офисный народ посещал комнату крайне редко: компанией не пойдёшь, а сидеть с чашкой в одиночестве неинтересно. Обедать предпочитали в ближайших кафе, благо, заведения общепита облепили их деловой квартал, как мухи кусок пирога.

— Уже и водички налили, — обрадовалась Лиля. — Полный, на всех хватит.

Чайник коллеги особо не прятали, БигБосс не раз заставал отдел с бокалами и чашками на столах, дежурно ворчал про антисанитарию и специально приготовленное помещение или просто усмехался и не комментировал нарушение порядка.

Чайник Лиля включить не успела — дверь кабинета распахнулась, медленной тяжёлой походкой вошёл БигБосс. Лиля вдруг заметила, что шеф постарел: морщины стали глубже, лицо усталое, бледное, плечи опущены. Сколько ему лет? Пятьдесят? Шестьдесят, больше? В этом году БигБосс несколько раз лежал в больнице, потом улетал в санаторий. Наверное, нездоровому человеку, даже такому умному и опытному, как их шеф, сложно управлять всеми делами. Во время его отсутствия обязанности главного руководителя выполнял зам, вот уж кто точно родственник, кажется, он приходится братом жене шефа. Управленец из зама, как из Лили балерина — никакой. Только и умеет что отдавать распоряжения и диктовать приказы, не проверяя, кто их вообще выполняет.

— Доброе утро, коллеги! — провозгласил БигБосс. — Минуточку внимания, у меня есть важное сообщение.

Коллеги напряглись и вытянули шеи. Лиля задвинула за фикус чайник, встала — как-то неудобно сидеть в углу на кресле, когда твой начальник стоит посреди кабинета.

— Уверен, вы в курсе, что до конца этого года я планирую уйти от дел, — начал БигБосс. — Для тех, кому интересно, скажу: я не сворачиваю бизнес и тем более не продаю, слухи о нашем банкротстве тоже сильно преувеличены. Но, тем не менее, результаты первого и второго квартала показали, что мы топчемся на месте. Более того, отстаём от конкурентов. Не мне вам объяснять, что малейшее отставание, ошибочное прогнозирование либо упущение приводит к снижению нашей ликвидности и, как следствие, к потере доходов.

Сегодня я подписал приказ о назначении нового управляющего. Антикризисный менеджер, которому передаю все, подчёркиваю, все до единого полномочия. С этого дня он имеет право принимать и воплощать в жизнь любые свои решения, от закупок до рутинной работы с персоналом.

Дверь ещё раз распахнулась, и в кабинет зашёл… Юра. Её пляжный приятель, её временный кавалер и по-совместительству привокзальный грузчик Юра! Юра, в умопомрачительно дорогом и стильном, но как обычно скучном сером костюме, в чёрной рубашке, которая ему абсолютно не шла, в жутко дорогом галстуке и с каменным лицом!

— За что мне это? — одними губами, беззвучно прошептала Лиля.