Стрекоза второго шанса

Личность печально закрыла глаза и впала в летаргический сон. Долбушин и боевая ведьма спустились по лестнице. Крошечная машинка Агнии была завалена пустыми коробками из-под пиццы, мятой бумагой и одеялами.

– Никак не наведу порядок! – пожаловалась Агния.

Долбушин отрыл свободный от коробок участок и втиснулся в машинку, упираясь коленями в нос. Минут через десять машинка свернула в открытые ворота и, попетляв между маленькими, непонятного назначения зданьицами, остановилась.

– Здесь! – решительно сказала Агния.

Долбушин увидел пышную вывеску, заключенную в орнамент из четырех еловых венков. Ведьма открыла одну дверь, затем другую и потянула тяжелую штору. В длинной прохладной комнате пахло хвоей и стружкой. Вдоль стены, как солдаты, стояли новые гробы. Обитые тканью крышки скалились пошлыми розочками. Из-за гробов на минуту высунулся маленький горбун, узнал Агнию и скрылся, не задавая вопросов. Агния подошла к двери, выглянула в коридор и прислушалась. Потом вернулась к гробам и пошла вдоль ряда, изредка останавливаясь и щелкая ногтем по крышкам:

– Ничего не могу с собой поделать… Питаю слабость к таким заведениям! Мы в ритуальном агентстве при морге. Милое, спокойное, тихое место… Кстати, оно принадлежит моему знакомому, так что нас не потревожат. Даже не знаю, какой гроб вам по росту. Выбирайте сами! Может, вот этот черный, с лаком, с бронзовыми ручками? Согласна: безвкусно, но дорого, для самых почтенных клиентов! Укладывайтесь!

Долбушин нахмурился.

– Куда укладываться? В гроб? Это что, шутка?

– Ничуть! Побудьте немного нормальным покойником, Альберт Федорыч, а потом уже переберетесь в подмосковные леса или на океанское дно… Я уж не знаю, куда вас занесет!

– Сам разберусь! Дай нетопыря! – напомнил Долбушин.

Вздохнув, Агния достала нетопыря и протянула ему.

– В гробик, стало быть, не желаете ложиться? Ну да дело хозяйское!

Принимая у ведьмы нетопыря, Долбушин на мгновение заглянул ей в глаза. Потом переключил внимание на уникум. По его руке пробежал зябкий холодок и заблудился где-то в районе локтя.

– Теперь-то ты скажешь, как им пользоваться? – спросил глава форта.

– Ничего сложного! Возьмитесь одной рукой за правое крыло, а другой – за левое. Морду нетопыря поднесите ко лбу! – сказала Агния рассеянно. Почему-то взгляд Долбушина встревожил ее.

– И?..

– … цепочка превращений будет запущена! Удачи!..

Долбушин отчего-то медлил. Он оглядел комнату. В углу стоял приоткрытый металлический шкаф с многочисленными круглыми отверстиями для вентиляции.

– Занятная конструкция! – сказал Долбушин. – Местные умельцы делали? Позволите взглянуть?

Он выдернул из шкафа две мешавшие полки и увернулся от похоронных табличек, картонных макетов надробий и золоченых завитушек для оград.

– Что вы делаете? – удивленно вскрикнула Агния.

– Забочусь о вашем комфорте. Задохнуться здесь нельзя, а вот места мало.

– Задохнуться?

Прежде чем ведьма сообразила, что означают эти слова, Долбушин сгреб ее изгибом зонта за шею, затолкал в шкаф и захлопнул дверцу. Агния визжала и колотила по стенкам. Шкаф страдал и трясся заклепками, однако ведьму выпускать не собирался.

– Отнеситесь к этому с юмором, как к ступеньке жизненного опыта! – сказал Долбушин, доворачивая ключ еще на один оборот. – Небольшая страховка. Нетопыря я верну.

– Ты умрешь! Сгинешь! Будь ты проклят! Я тебе поверила! – прошипели из шкафа.

– Это я тебе едва не поверил… Тебе мало было нетопыря, но напоследок ты захотела еще и мой зонт, чтобы сторговаться с Тиллем. Да и Белдо за зонт, пожалуй, вернул бы тебя в свой форт!

Шкаф перестал вздрагивать. В одном из отверстий Долбушин увидел черный блестящий глаз.

– Неправда! – прошипела Агния.

– В правом рукаве у тебя керамический нож, – продолжал Долбушин. – Хороший, легкий, очень тонкий нож, который нельзя прощупать ни магией, ни сканерами. Вытаскивается зацепом пальца за кожаное кольцо. Ты вогнала бы мне его в шею сразу после укуса нетопыря. Ты даже наметила место: чуть ниже кадыка.

– Выпусти меня! Хуже будет!.. Ничего ты не знаешь! Все равно ты сдохнешь!

Шкаф затрясся. Железная дверь наливалась багровым жаром и гнулась, повторяла очертания колотящих по ней рук. Казалось, внутри не хрупкая красивая женщина, а страшный обезличенный монстр.

Стоять рядом стало жарко. Долбушин вышел и осторожно прикрыл за собой дверь. Глупо сообщать ведьме, что он знает истинные желания каждого, кому посмотрит в глаза. Ведьма же смотрела ему в глаза дважды. В левой руке он держал зонт, пальцы правой осторожно сжимали холодного нетопыря.

– Все хорошо. Скоро я приду, и ты будешь видеть. Остались две-три мелочи, – сказал он вслух. Он часто разговаривал с умершей женой. Ощущал ее рядом. Порой ему казалось, он слышит ее дыхание. Не мог только прикоснуться.

Выйдя из морга со стороны улицы, Долбушин прошел метров двести. Рядом загудела машина. В приспущенном окне хрипел шансон. На Долбушина радостно смотрела знакомая круглая физиономия.

– О, земеля! А я по городу ношусь! В Москву случаем не надумал? За полцены довезу!