Стрела Амура 9-го калибра

— Надо, мол, пацанов организовать, на «Щит» бросить, чтобы камня на камне там не осталось. Губан сказал, что сделает. Ну и все.

— Что все?

— Они в офис зашли, больше я ничего не слышал. А потом началось.

— Давно ты на Вострова работаешь? — спросил Максим.

— Да не на Вострова! Я работаю в охранном предприятии «Меч».

— Слушай, а может, ты к нам во вневедомственную охрану пойдешь?

— Зачем?

— Тогда мы тебя точно Шаповалу не отдадим. Мы своих не сдаем.

— Я так понял, ты в армии служил. Кто по званию? — спросил Помазов.

— Сержант.

— Блин, да тебе с генералом точно понравится!..

— Товарищ майор шутит, — сказал Максим. — Но на службу мы тебя можем взять.

— Я вообще-то думал в полицию пойти. Судимостей у меня нет, характеристика из армии хорошая.

— Так в чем же дело?

— Там у вас сейчас требования такие…

— Да, требования у нас серьезные, — подтвердил Помазов. — Но порядочным людям мы всегда рады. Сейчас у тебя как раз есть возможность проявить сознательность. Напишешь подробно, как и о чем Востров говорил с Губановым.

— Зачем?

— А нам с Востровым профилактическую беседу провести надо. Чтобы он впредь глупостей не делал.

— Я не знаю.

— Тогда с ним профилактическую беседу проведет Шаповалов. Правда, у него свои методы воздействия. Через твой труп.

— Но я же свой!

— Это мы сейчас посмотрим! — Помазов положил перед Горбатовым авторучку, лист бумаги.

— А после этой вашей профилактической беседы что будет? — спросил парень.

— Ничего. — Максим с сожалением глянул на Помазова.

— Посадить мы его не сможем, — честно признался тот. — Но тряхнем так, что мало не покажется.

Юрьев не строил иллюзий насчет Вострова, но все же согласен был с Помазовым. Если они хотят, чтобы их боялись и уважали, то просто обязаны преподать Вострову урок.

Вострова брали на рассвете, когда сон особенно крепок. Помазов накануне вымотал все нервы, чтобы получить санкцию и привлечь к этому делу спецназ.

Не трудно было понять, почему группа захвата не горела желанием штурмовать дом Вострова. Это была самая настоящая крепость — высокий забор, колючая проволока, сторожевые собаки по периметру, охрана во дворе.

Но Помазов не хотел откладывать дело на завтра. Вдруг Вострова предупредят и он исчезнет? Еще майор желал взять этого деятеля тепленьким. Чтобы его как следует проняло.

Спецназовцы хоть и упрямились, но дело свое знали. Они раздобыли план дома, правильно определили способы преодоления препятствий. Проволока на заборе и собаки не остановили их. Охранники даже выстрелить не успели.

Максим и хотел бы принять участие в захвате, но все же остался в стороне. Нельзя ему было проявлять рвение в этом вопросе, а то товарищи могли подумать, что он сводит с Востровым личные счеты из-за Оксаны.

Спецназ сработал как надо. Не прошло и десяти минут, как появился Востров — растрепанный, подавленный, в стеганом халате и одном тапочке. Его вели, заломив руки за спину.

Все же он заметил Максима, который стоял возле своей машины, презрительно скривился и пробурчал:

— Мусор рогатый!

— Пошел! — Спецназовец усилил нажим, и Острый взвыл от боли.

Его загрузили в микроавтобус, туда же запихнули и двух охранников. Остальных затолкали в другую машину.

Помазов, Зыков и Бочкарев уехали, а Максим задержался. Его вдруг заворожила рассветная тишина, простреленная трелью соловья и взбодренная далеким петушиным зовом. Только что тут было шумно. Ругался Востров, слышны были окрики спецназовцев, хрипы охранников. Затем захлопали двери, после чего все смолкло.

Максим уже открыл дверцу машины, когда рядом вдруг появилась Оксана. Волосы причесаны, на лице налет косметики. В домашнем халате она смотрелась как в платье для коктейлей.

Странная женщина. В доме переполох, менты мужа пакуют. Ей бы в угол забиться, а она начала красоту наводить.

— Ты?! — Оксана вытаращилась на него.

— Это я удивляться должен. Я здесь на работе, на своем месте, а ты с какого перепуга?

— А с такого! — Она вытянула руку, демонстрируя обручальное кольцо на пальце.

— Да? Считай, что я принес тебе поздравления.

Максим сел в машину, но Оксана шагнула к нему и встала так, чтобы он не смог закрыть дверцу. Ее можно было оттолкнуть, но это уже слишком.

— Ты нарочно? — спросила она.

— Что нарочно?

— Вот это самое. Востров на мне женился, а ты его в клетку!

— Твой Востров устроил погром в городе.

— Что это? — Оксана провела пальцами по шишке на его затылке.

— Противоударная голова семьдесят шестого года выпуска. Мне пора.

— А мне что делать?

— Закрой ворота и ложись спать.

— Ты так просто уедешь?

— Не просто. Мне надо задержанных оформлять.

— А вещи? Востров с собой ничего не взял.

— Ничего, в одном тапке перетопчется. — Максим усмехнулся.

— Нет, так не пойдет. Жди, я сейчас.

Оксана ушла, а капитан не смог заставить себя уехать. Она вернулась минут через двадцать. Вся из себя видная. На ней приталенное пальто средней длины, изящные сапоги на шпильке.

В руке женщина держала саквояж, тот самый, с которым она приезжала к Максиму. Это был легкий укол, но в самую душу.

Оксана бросила саквояж на заднее сиденье, а села на переднее.