Стрела на излете (СИ)

- Ага, вот тебе, получай! - Обрадовался мальчик и тут же был наказан за неосторожность. Его противник, не поднимаясь, полоснул лошадь по ногам. Конь завалился на бок, подминая под себя всадника, и Ларион не успел отделить рыцаря. Обе фигурки вспыхнули и растаяли в облачке дыма, черный всадник последовал за ними.

- Ничья, - пояснил Мэлин, - конь падал прямо на моего рыцаря. Он бы его раздавил.

- Ты бы еще раньше истек кровью.

- Хватит спорить, - вмешалась Далара, отложив в сторону книгу, - Ларион, тебе пора спать.

Мальчик вздохнул, но покорно отправился в маленькую пристройку, прилепившуюся к северной стене дома. Там с трудом помещалась его постель и сундук с одеждой. Далара отправилась следом - почитать сыну перед сном. Чем старше становился мальчик, тем дальше отступала мучительная неловкость и отчужденность, разрывавшие ее в годы его раннего детства. Она не знала, каким словом назвать то, что испытывала сейчас к сыну - любовь ли это, привязанность, или же привычка. Но как-то самой собой, незаметно, оказалось, что этот ребенок необходим ей как воздух.

Став на запретный для детей Творца путь познания, Далара была еще слишком молода, чтобы понимать, чем придется заплатить за этот выбор. С каждым мигом она утрачивала свое естество, неуловимо и безвозвратно. Она перестала быть эльфийкой, но так и не стала человеком. Собственная душа казалась ей куском тусклого желтого известняка, изъеденного временем. Сперва было больно, пока она еще могла чувствовать, как рвутся нити. Потом боль ушла, осталось только высасывающее силы ощущение надлома. И вот теперь, спустя столетия, она снова чувствовала себя цельной, быть может, даже - исцеленной.

Уставший после бурного сражения, Ларион скоро уснул, и Далара вернулась в общую комнату. Она села в кресло и положила на колени дощечки для плетения и наполовину готовый пояс. Мэлин сел у ее ног, запрокинул голову так, чтобы видеть как мелькают ее руки, связывая нити:

- Чью судьбу ты плетешь на этот раз, Далара-Плетельщица? - Поинтересовался он.

- Не твою.

- Это верно - я всего лишь ком порванных нитей. Черновая работа. Проще бросить в очаг, чем распутать.

Далара прикусила губу: внешне Мэлин был похож на Леара, настолько, что можно было перепутать, но, в отличие от покойного Хранителя, он так и не простил свою создательницу. Иногда Даларе даже казалось, что молодой маг остается с ними только для того, чтобы продолжать ее мучить. Она не раз уже хотела попросить его уйти, но Ларион любил своего непредсказуемого дядю, и ради сына Далара каждый раз останавливалась на полуслове.

И снова Мэлин словно прочитал ее мысли. Он взял из миски еще один орех, подбросил его, поймал, не глядя, и закинул в рот:

- Но тебе недолго осталось терпеть мое общество, Плетельщица. Я ухожу.

- Куда? Вернее, зачем?

- Король Ирэдил решил навестить своего младшего брата в Суреме. Можно будет сразу заплатить по двум счетам.

- Ты сошел с ума!

- Я хоть и кривая ветвь на родословном древе, но все же Аэллин. Кому, как не тебе знать, что мы не сходим с ума - мы уже рождаемся сумасшедшими.

- Мэлин, выслушай, не ерничай хоть пару минут! Ты не знаешь, что такое король Ирэдил.

- Знаю. Эльф. Я видел его в Филесте. Ничем не отличается от остальных твоих сородичей, разве что волосы сильней блестят. А так - пустышка. Вне своего дворца он бессилен, да и там для украшения. Правят ведь Старейшие. Но им придется подождать своей очереди.

- Ты самоуверенный и глупый мальчишка! Ирэдил - Солнечный Клинок. Когда-то давно было три Клинка, по одному на каждый Дом. Но Лунный и Звездный убили друг друга в поединке во время войны. Остался один.

- Я не собираюсь с ним фехтовать, - Мэлин вытащил еще один орех, с самого дна посудины. Далара в ярости хлопнула его по ладони и злосчастный орешек покатился на пол:

- С момента своего появления на свет Ирэдил накапливал Силу. Он не маг и не жрец, он - живое оружие. Эльфийский король, как ты заметил, не правит. Потому что создан для другого. Для боя. Я не знаю, на что именно он способен, не в состоянии даже представить, между нами два поколения.

- Вашему солнечному дому придется искать себе другой клинок и другого короля.

- Но Мэлин! Что тебе до него? Я понимаю, ты хочешь отомстить Элиану за мать, но при чем здесь Ирэдил? Или ты думаешь, что они братья и хочешь уничтожить весь род? Так Аланта уверяла меня, что этот Элиан - не Элиан, а подделка, - Далара сама уже не понимала, что говорит, отчаявшись остановить безумца. Он погибнет, а она… она останется одна.

Мэлин соблаговолил разъяснить:

- Король Элиан заплатит мне за Суэрсен и мою мать, за Виастро и Вильена. Заодно и за орден Дейкар. Они не отличались особой чистотой рук, но помогли мне выжить. А Ирэдил… этот долг я унаследовал от врага, который мог бы стать другом.

- Ты не вернешься, - из голоса ушло и возмущение и отчаянье, осталась только грусть.

Мэлин только хмыкнул:

- Даже и не надейся, Плетельщица, так просто ты от меня не избавишься, - и ему давно не дышалось так легко и радостно.

***