Стрела на излёте

 Утром Вильен разослал голубей: письма полетели в Айн, Вонвард, Айон, Уррар и Стрейн - все пограничные провинции. Пусть знают, не только они, но и по всей империи, что граф Виастро не изменил присяге и не нарушил закон первым - его вынудили взяться за оружие. Король посягнул на извечное и нерушимое право каждого высокого лорда - с оружием в руках защищать свои земли и своих вассалов. К этому шло, этого страшились, это, наконец, случилось. Пусть они решат, чего бояться больше - королевской власти или королевского гнева. Судьба Вильена теперь зависела от того, какой страх окажется сильнее.

 Он снова глянул в окно - отступать нападающие не собирались, наоборот, закончили построение. Копейщики и стрелки с новыми бомбардами выстроились как по учебному трактату, только вместо луков железные палки в человеческий рост. Ну, пускай стоят, с ноги на ногу переминаются. А если еще и дождь пойдет - небо с утра хмурилось, так и вовсе замечательно. Женщины и дети уехали еще три дня назад, под надежной охраной. Он вздохнул, вспоминая прощальную сцену - жена молча подчинилась, хотя и проплакала всю ночь, но с Риэстой все оказалось сложнее.

 Она пришла к нему поздно вечером, когда все уже спали, а Вильен сидел над бумагами, писал письма. Высокая, стройная, в неизменном черном платье - она так и не сняла траур, светлые косы, в которых почти незаметна седина, уложены в тяжелый узел. Женщина вне времени - он знал, что ей уже за сорок, но со спины Риэста все еще казалась хрупкой девочкой, а если посмотреть в лицо, то подлинный возраст выдавал только взгляд - уставший, полный обморочной глубокой синевы. Она села в кресло и тихо спросила:

 - Ты, должно быть, не знаешь, как я встретила твоего отца, Вильен?

 - При дворе, после, - он запнулся, но все же договорил, - мятежа вашего старшего брата.

 Губы женщины тронула грустная усмешка:

 - Да, все верно. Но он не рассказывал тебе, как это случилось?

 Вильен покачал головой - не рассказывал, да он и не спрашивал, не его это дело. Родную мать он не помнил, а когда отец привез из столицы невесту, был еще слишком мал, чтобы обращать внимание на слухи, когда же подрос - сплетничать уже перестали. Он знал только, что Риэста - младшая сестра мятежного герцога Квэ-Эро, чьих сыновей Старнис, на свою беду, взял под опеку. И знал, что отец счастлив в браке, этого было вполне достаточно, чтобы относиться к мачехе с почтением, постепенно перешедшим в любовь.

 - Мой первый муж, - Вильен удивленно поднял брови - он не знал, что Риэста была замужем дважды, - был плохим человеком, трусливым и мелочным. Ему нужна была знатная жена и он взял меня без приданого. Прошло несколько лет, и случился этот безумный мятеж. Он потащил меня во дворец, клясться наместнице, что он тут не при чем, просто оплошал с женитьбой. Наместница ему поверила, но, должно быть, пожалела меня, и оставила при дворе, обещав развод. Я просила ее пощадить брата... она отказала.

 А потом приехал Вэрд, и я подумала, что вот он, шанс! Ведь в мятеже так или иначе были замешаны все лорды - кто давал солдат, кто деньги, кто просто закрывал глаза. И если бы все признались, наместница не смогла бы казнить всех графов и герцогов сразу. Глупо, правда? Но мне было девятнадцать лет. Твой отец объяснил, почему ничего не получится. Я назвала его трусом, сказала, что наместница купила его, что это подло, когда одному придется отвечать за всех. Он накричал на меня в ответ, что Квейг обманул его, не сказал, когда выступает, иначе он был бы с ним. И что если его признание поможет, то он готов. А на следующий день его арестовали прямо в кабинете наместницы. И я снова пришла просить, на этот раз уже за него. И снова получила отказ.

 Потом был суд, их приговорили к смерти, но Вэрд подписал прошение о помиловании. Он так никогда и не сказал мне, почему, но я знаю и без объяснений. Наместница сдержала слово - я получила развод, и твой отец предложил мне уехать с ним. Я ни разу не пожалела о том, что согласилась. Ты, должно быть, думаешь, зачем я рассказываю тебе это сейчас?

 Вильен неопределенно пожал плечами. Предисловие и впрямь получилось долгим, хотя и интересным. Но какое это все имеет отношение к его положению? У отца не было серьезных причин лезть в то дурацкое восстание, а ему выбирать не приходится. Риэста продолжила:

 - Тогда мне казалось, что наместница - воплощение зла. Что ей нравится убивать и причинять боль. Но я все равно просила ее о пощаде. Умоляла, уже понимая, что бесполезно. Я никогда ни о чем не просила своего первого мужа, что бы он ни делал, а наместницу молила на коленях. За тех, кого любила. Вильен, я не хочу снова умолять. И не хочу, чтобы через это пришлось пройти тебе. Ты не знаешь, что такое унижение. Остановись, пока еще не поздно. Тебе тяжело сейчас, но будет только хуже. Бессилие, страх, боль. Когда герцогу Суэрсена перепиливали горло тупым мечом - король улыбался, а затем разорил его земли. Ты проиграешь, и король заберет у тебя все, даже честь. И в отличие от Энриссы - получит от этого удовольствие.