Стреляешь в брата — убиваешь себя

— Если с одной стороны? Тогда вторая группа атакует их в лоб, с той стороны русла, попробует задавить огнем и если удастся спасти остатки растяп из передового дозора. Но я все-таки думаю, что сидят они с двух сторон, там по карте слева получается небольшое возвышение. Очень удобно, они могут атаковать с разных уровней с двух сторон одновременно, при этом, не рискуя попасть друг в друга, вряд ли они не воспользуются таким преимуществом.

— Кто поведет группы? — дрогнувшим от волнения голосом спросил Серж.

Штайнер внимательно оглядел его и криво усмехнулся.

— Тех, что пойдут вперед поведет сержант Джозеф, это практически верная смерть и белых посылать туда я не хочу. Я бы и его не отправил, но если никто не будет периодически пинать по заднице этих ленивых ослов, они могут вообще не дойти до засады и тогда все усилия насмарку.

Оба офицера вымученно улыбнулись, они прекрасно понимали, что без старшего передовую группу посылать нельзя, и внутренне каждый со страхом ожидал, что капитан выберет на эту роль именно его.

— Тех, кто пойдет справа от русла, поведу я сам. С этой стороны по крайней мере точно есть противник и драка будет неизбежно. Вторую группу поведет… — он задумался, переводя испытующий взгляд с одного на другого. — Поведет… Ты, Бурбон, поведешь. Русский останется здесь с резервом и вытащит наши задницы из пекла, если станет слишком горячо. Правда, Снежок, ты же не бросишь своих друзей в беде?

Серж только молча кивнул с облегчением вздохнув, все-таки командовать группой прикрытия гораздо безопаснее, чем идти в атаку на заранее оборудованные позиции конголезцев. Штайнер заговорщицки ему подмигнул и затопал назад к замершей цепочке жандармов, чтобы, как и обещал, лично отобрать смертников, которым предстояло через несколько минут отдать свои жизни ради того, чтобы господин Нгембу окончательно убедился в искренности своего полового партнера. Что ж такова жизнь: кому-то постельные утехи, а кому-то умирать с вырванными потрохами давясь криками боли и харкая кровью посреди тропического леса. У каждого свой фронт и своя война, каждый воюет, как может…

Ничего не подозревающая десятка, чем-то не понравившихся рыжему немцу жандармов растворилась в зеленом мареве джунглей. Одетые в пятнистую форму фигуры двинулись дальше по пересохшему руслу, тем же маршрутом, по которому шел бы весь отряд, если бы дозорные Бурбона вовремя не обнаружили засаду. Вскоре смолкли и звуки шагов, и легкие всплески, вызванные тяжелым десантным ботинком, неосторожно наступившим в обильно усеявшие бывшее песчаное дно ручья лужи полные мутно-желтой застоявшейся гниющей воды. Десятка обреченных бесследно исчезла в экваториальных джунглях, будто ее никогда и не было.

— Ну что ж, пора и нам выдвигаться, — поплевав на ладони и поудобнее перехватив винтовку, произнес Штайнер. — Удачи, русский! Постарайся хорошенько прикрывать наши задницы. Вперед, Луи! Черномазые уже нас заждались!

Маленький бельгиец украдкой перекрестился и махнул рукой своей группе жандармов, призывая их следовать за собой. Громадный немец, бывший на целую голову выше любого из своих бойцов, уже скользнул бесшумной тенью в подступавшие вплотную к песчаной канаве пересохшего русла заросли. Потревоженные ветви темно-зеленого кустарника, качнувшись из стороны в сторону, сомкнулись за ним, вновь замерев неподвижной и непроницаемой для глаза завесой. Еще минута и рядом с Сержем остался лишь его десяток. Нешуточным усилием воли стряхнув с себя накатившее вдруг вперемешку с дурными предчувствиями оцепенение, молодой лейтенант заставил себя прекратить вглядываться вслед ушедшим и заняться более насущными сейчас делами.

— Эй, парни, — прокричал он жандармам. Эти дикие обезьяны устроили на нас засаду. Там впереди… Наши сейчас порвут их жирные задницы, но если врагов окажется слишком много, то им придется отступать, а мы должны будем прикрыть их отход огнем. Отходить они будут вдоль русла, значит и конголезцы, которые будут их преследовать тоже попрутся этой дорогой. Тут-то мы их и встретим! Я сам покажу, кому где находиться и определю куда стрелять. Запомните главное: мы должны продержаться до тех пор, пока все наши не отступят, от нашей стойкости зависят их жизни. Поэтому я лично пристрелю любого, кто побежит назад без приказа. Так и знайте, я не шучу. Стрелять начнете по моей команде, не раньше. Я дам два длинных свистка, тогда можно начинать стрельбу. Сигналом к отходу тоже будут два длинных свистка. Раньше бросить позицию даже не думайте, это верная смерть!

Для пущей убедительности он вначале продемонстрировал настороженно притихшим жандармам свой револьвер, а затем висевший на шнурке тяжелый металлический свисток.

— Сначала два длинных свистка, потом отход! Иначе… — он вновь выразительно покрутил перед их лицами револьвером. — А теперь все за мной.