Стрелочники истории. Дилогия (СИ)

– Мои воины могут уничтожать пеших и конных в зоне прямой видимости в радиусе до одной версты. Для этого им нужно сидеть повыше. Нападение будет со стороны Оки, и башня – лучшее место для стрелков. Всю реку будут держать под контролем.

– Добро. – кивнул Юрий Игоревич.

По команде сержанта неполный взвод бегом кинулся к башне, занимать заранее распределенные позиции.

Крутицкая башня располагалась на самом высоком месте обрывистого берега Оки. Квадратный бревенчатый сруб с дубовыми перекрытиями в три яруса. Каждый этаж соединен с верхним и нижним лестничными пролетами, идущими вдоль стен. На каждом этаже могло разместиться по десятку воинов. Через узкие бойницы, пропиленные в толстых бревенчатых стенах, открывался вид на все четыре стороны. Отсюда была видна вся Рязань: тесовые крыши, укрытые белым снегом, блестящие на заходящем солнце купола белокаменных церквей, деревянная крепостная стена, окруженная высоким валом.

С другого берега Оки к Рязани подступала холмистая рукотворная степь – за сотни лет окрестные жители вырубили и выкорчевали древние леса, распахали, застроили ныне брошенными деревеньками, стоящими среди островков смешанного леса и просторных заснеженных лугов.

С верхнего яруса Крутицкой башни Афанасьев и рязанский князь через бинокли разглядывали орду, разбивающую лагерь на том берегу Оки, сразу за густыми зарослями ивы и ольхи.

Монголы ставили свои круглые юрты – серые, желтые, белые, снимали поклажу с лошадей и верблюдов, возводили загоны для овец. Равнина кишела множеством всадников на низкорослых лошадях. Конные отряды то и дело срывались с места, проносясь вдоль валов Рязани, то скрываясь в куцых рощицах на берегу, то выскакивая оттуда на лед реки. Спешенные монгольские воины сновали в деревнях, рубили изгороди, заборы, тонкие деревья, тащили в стан вязанки дров. Над юртами тут и там поднимались белые струйки дыма. Этот дым юго-восточный ветер нес в сторону Рязани.

– Как у себя дома расположились. – проворчал сержант, пристраивая у бойницы пулемет.

Кроме красноармейцев на каждом этаже башни, находилось еще по двое трое рязанских ратников. Князь Юрий решил оставить их тут, то ли в помощь союзникам, то ли для пригляда за бездоспешными витязями с непонятным оружием.

– До стана мунгальского меньше версты. – князь опустил бинокль и с усмешкой уставился на Афанасьева.

– Хочешь посмотреть? Твое право. – ответил Арсений Николаевич.

Он отложил бинокль, взял снайперскую винтовку, прислоненную к стене, осмотрел, выставил на прицеле дальность, передернул затвор, прицелился, высунув ствол в бойницу.

– Вон того нойона на лошади видишь? Что-то командует, плеткой машет?

Юрий вновь поднес бинокль к глазам.

– У желтого шатра? Вижу.

Раздался выстрел. Мимо.

– Не угадал с дальностью – Афанасьев довернул верньер на два щелчка, вновь прильнул к оптике.

Приклад ударил в плечо, всадник выронил плеть и начал медленно заваливаться на бок, конь встал на дыбы, сбрасывая уже мертвого седока. Десяток монголов, только что получавшие втык от своего начальника, сначала растерялись, а потом засуетились, один схватил лошадь под уздцы, остальные поднимали тело, вынимали его ноги из стремян, с опаской поглядывая на рязанскую крепость.

– Верю, далеко стреляешь, князь. – Юрий Игоревич опустил бинокль, а потом принялся вновь рассматривать врагов.

– Полагаю, сегодня штурма не будет, скоро темнеть начнет. – Афанасьев отложил винтовку. – А утром мои отгонят супостата.

– Дай то Бог! – ответил рязанский князь и направился к лестнице.

Уже на закате пришло, точнее, прилетело, новое подтверждение близости подмоги. Все воины в обеих враждующих армиях, побросав свои текущие дела, задрали головы, разглядывая в небесах стрекочущий дельтаплан. Монголы и даже некоторые русские лучники пробовали стрелять по небесному чуду, но тот летал слишком высоко. Впрочем, по крепости очень быстро разошелся слух, что это рязанский союзник и дружинники прекратили обстрел. А монголы перестали метать стрелы ввиду ее полной бесполезности. Дельт, немного покрутившись над городом, монгольскими стойбищами и окрестностями вскоре улетел на запад. Воины продолжили заниматься прерванными делами.

– Пойду я, пожалуй. Похоже, больше ничего интересного сегодня не произойдет. Первое отделение за мной, второе остается тут. Сержант Глазычев, остаешься за старшего. Рацию держи включенной, если что – звони. – приказал Афанасьев, закидывая винтовку на плечо.

– Слушаюсь.

* * *

Вернувшись в терем Афанасьев, еще не скинув шинель, приказал радисту.

– Давай связь с артиллеристами.

Радист поколдовал над рацией, потом подал гарнитуру подполковнику:

– Андреев на связи.

– Андреев? Докладывай!

– Товарищ подполковник, закрепились на берегу реки Плетенка, рядом с деревней Высокой.

Афанасьев потянулся за картой, лежащей на столе. Радист вскочил и быстро подал ее командиру.

– Так. Вы в пяти километрах от Рязани?

– Так точно! Ерисов слетал на разведку, сейчас по его докладу будем определять цели.

– Погоди, вы что, через Рязань будете стрелять?

– Не совсем, хотя да, некоторые снаряды пролетят над городом.