Стрелок

– Никак нет! – подскочил Будищев, но, заметив выражение лица адмирала, тут же сел обратно и добавил уже спокойным голосом: – Я слышал только, что туда всяких разгильдяев и проштрафившихся отправляют.

– Бывает и такое, – захихикал в бороду Константин Павлович и обернулся к Макарову. – Слышали, Степан Осипович, что молодежь о вашем новом месте службы думает?

– Генерал Скобелев, – пояснил с лёгкой улыбкой Степан Осипович, – попросил меня возглавить флотилию, которая займется доставкой грузов для его войск.

– Поздравляю.

– Благодарю.

После этих слов в кабинете повисла тишина. Старшие офицеры с интересом рассматривали юнкера, а тот усиленно делал вид, что ничего не понимает. Наконец, им это наскучило, и Макаров продолжил:

– Дело предстоит непростое и, вполне вероятно, опасное. Наши катера будут вооружены. Мне нужны толковые офицеры.

– О каком вооружении идет речь?

– Предполагаются картечницы системы Фартингтона и Энгстрема, а также митральезы вашей конструкции. Или как вы их там называете?

– Пулеметы.

– Хорошее название. Русское и вполне понятное даже простым солдатам и матросам из крестьян.

– Вы предлагаете мне отправиться с вами?

– Да. Никто лучше вас не знает возможности вашего детища. Если пулеметы проявят себя должным образом в настоящем бою, это, несомненно, поспособствует скорейшему принятию их на вооружение. Вы ведь заинтересованы в этом, не так ли?

– Конечно.

– Я все это время следил за вами, – вступил в разговор Пилкин. – И могу сказать, что вы очень хороший гальванер. Может быть, даже лучший. Но давайте говорить прямо. Морской офицер из вас может и не получиться. Вам не хватает множества элементарных знаний для этого. Но вы храбры, порукой чему ваши знаки отличия, предприимчивы, талантливы, наконец. Такие люди нужны нашему отечеству. Есть только один способ обойти экзамены. Получить офицерский чин за военное отличие. Что скажете?

– Скажу, что очень ценю доверие вашего превосходительства.

– Что вас беспокоит, Будищев?

– Прошу прощения, но мне кажется, что вы мне что-то недоговариваете.

– Что же, очевидно, к списку ваших достоинств следует добавить редкую проницательность. Да, есть ещё одно обстоятельство.

– Какое?

– Видите ли, Дмитрий Николаевич, в последнее время жандармы очень сильно заинтересовались некоторыми молодыми офицерами флота, в число которых, как ни странно, входите и вы. Не знаю, чем вызвано это любопытство, но оно становится все более назойливым. Так что мы полагаем, что для лиц, подвергшихся такому вниманию, было бы крайне полезно на некоторое время исчезнуть из круга зрения этой публики. Теперь вам все ясно?

– Так точно. Кроме одного.

– Однако! И что же ещё мне следует разъяснить для вас?

– Прошу ещё простить меня за дерзость, ваше превосходительство, но часто ли вы лично напутствуете юнкеров флота?

– Ха-ха-ха! – не выдержал Пилкин. – Вы неподражаемы! Ступайте, наконец. Более подробные инструкции получите от капитана второго ранга Макарова.

– Есть!

– Свободны.

Будищеву ничего не оставалось, кроме как по-быстрому откланяться и пулей покинуть кабинет адмирала, который сегодня и впрямь проявил редкостную терпимость к одному ушлому кондуктору. Так что своего будущего начальника он дождался уже на улице.

– Ну где же вы? – строго спросил Степан Осипович. – Немедленно отправляйтесь в Минные классы и сдавайте дела. Затем, не теряя времени, получайте предписание и отправляйтесь по новому месту службы.

– Я полагал, мы выступим все вместе.

– Нет. Вы отправитесь на Каспий немедленно и будете ждать нас там. Чем скорее вы покинете Балтику, тем лучше для вашего же блага.

– Слушаюсь, – вытянулся Дмитрий и по всем правилам отдал офицеру честь.

– Ступайте, – козырнул ему на прощание Макаров, а затем, как будто что-то вспомнив, доверительно наклонился к своему новому подчиненному и шепнул: – Вы правы. Константин Павлович совсем не часто принимает подобное участие в судьбе юнкеров. Однако должен заметить, что далеко не за всеми кандидатами на чин офицера просят присмотреть и великий князь Константин Николаевич, и одна весьма влиятельная фрейлина покойной императрицы.

Есть мнение, что чем свободнее страна, тем проще её жителям приобрести для своих надобностей оружие. Определенный резон в подобных рассуждениях есть, ибо, если её правительство позволяет гражданам свободно покупать винтовки и револьверы, так уж видно, что оно их вовсе не опасается. Судя по всему, русский царь всецело доверял своим подданным, поскольку даже недавние печальные события не заставили его правительство хоть сколько-нибудь ужесточить продажу приспособлений для убийства себе подобных.

По крайней мере, в оружейных и охотничьих магазинах столицы можно было приобрести товар на любой вкус и кошелек, были бы средства. На роскошных витринах мирно соседствовали новейшие армейские винтовки и карабины с штуцерами и гладкоствольными дробовиками. Одни заряжались с дула, другие с казны, некоторые были богато украшены резьбой и драгоценной насечкой, прочие имели нарочито простой и лаконичный вид.