Стрелок

Ублюдок проваливается под снег на всю глубину своего роста, а плазменный кнут в моих руках только оживает. Зато надо мной больше не властно замедление. Удар сердца, и я разгоняюсь до привычных показателей.

С оглушительным грохотом ещё одна молния бьёт во вставшего в полный рост меха. Тот покачивается, частично покрытый копотью, и заторможенно переступает на длинных ногах. Вторая испаряет снег вместе с кучкой вылезших из подвала солдат, которые стояли слишком близко друг к другу. Цепная молния, резвясь, скачет по их телам, а те вспыхивают, как свечи.

Я ловлю взгляд Накомис. Несмотря на ослабленное состояние, в её глазах светится решимость. Дико переживаю за неё, но сейчас не до того. Одним скачком подлетаю и вкалываю ей Регенеративный инъектор.

Из горла девушки рвётся болезненный стон, но она противостоит яду, текущему по её венам. Специальные наручники, которыми она была скована, рассыпаются на куски и падают на землю.

Обретя свободу, Накомис использует свой Телекинез, чтобы превратить ближайшую материю в смертоносное оружие. В её арсенале обломки разрушенных зданий, осколки металла, фрагменты машин и даже камни.

Хрипя и вздрагивая от боли, индианка обрушивает свою мощь на врагов. Стальная труба дорожного знака молниеносно прошивает голову одного из бойцов, пригвождая его к стене дома. Камни сокрушают ещё двоих.

Я притягиваю к нам штормовой ветер, и в Бахардоке образуется настоящее торнадо. Люди, пришельцы, незакреплённые предметы, всё это начинает потихоньку отрывать от земли, раскручивая на городской площади.

Со пронзительным свистом дальний мех выпускает по нам ракетный залп, но я подхватываю их воздушными клещами, а Накомис помогает перенаправить их в другого металлического колосса. Через мгновение гремит взрыв, и титан падает на спину, проламывая стену магазина.

Внезапно земля начинает дрожать под ногами, и в дюжине мест её пробивают извивающиеся хищные корни. Рокочущий крик исходит отовсюду:

— Я ТОЖЕ КОЕ-ЧТО УМЕЮ, ЩЕНОК!

Глава 34

Майкл призывает скрытую повсюду растительность, и та охотно откликается. Корни и растения, пронизывающие почву Бахардока, выстреливают из земли подобно змеям, скручиваясь и подрагивая. Сопряжение умеет превращать даже безобидные элементы природы в смертельно опасное оружие.

Бурые отростки пробивают снежный покров в десятках мест и мгновенно оплетают оставшихся редких представителей, как Династии Аргла, так и Самума. Не знаю, то ли Говнюк Старший не может так тонко управлять своей силой, чтобы заставить растения различать цели союзные и враждебные, то ли ему попросту плевать и он готов перебить всех, кто оказался в этом месте, то ли я так его довёл, что старикану застилает глаза алая пелена.

Люди и пришельцы шарахаются в панике, пытаясь избежать смертоносных объятий. Ещё бы, не каждый день видишь, как шипастый корень молниеносно ввинчивается в раскрытый рот твоего дружка и с отвратительным хлюпаньем выходит у него из-под мышки.

Нескольким из противников везёт — они успевают рассечь, сжечь или иным образом уничтожить вьющиеся вокруг стебли. Однако конечности и тела остальных уже сдавливают десятки побегов. Кто-то пытается отбиваться, кто-то молит о пощаде. Растения не жалеют никого.

Те, кому удаётся вырваться, обречены — на их пути сплошной стеной поднимаются всё новые и новые извивающиеся корни.

Последний оставшийся мех переключается на плазменную пушку на левой руке и огнемёт на правой. С их помощью пилот ожесточённо выжигает вьющуюся вокруг бурую погибель.

Однако растения не сдаются. На смену уничтоженным непрерывно приходят новые. Словно гигантские удавы, они медленно, но верно обволакивают корпус меха. Его движения становятся всё менее резкими, всё менее манёвренными.

Тогда мех переключается на частые энергетические импульсы, пытаясь сдержать вражеский напор. Некоторые корни отступают, истекая соком, но другие вьются всё выше и выше по ногам и корпусу механизма.

Его системы дают сбой под напором растительной «инфекции». Мех сражается отчаянно, но всё тщетно. С жалобным гудением, он кренится назад. Его массивное тяжёлое тело обрушивается на землю, обдав охватившие его побеги градом искр. Миг, и с оглушительным грохотом на месте падения расцветает высокий плазменный цветок.

Детонация испаряет больше двух десятков метров Бахардока, а взрывная волна расшвыривает измельчённую зелень, металл и камни ещё дальше. Похоже, пилот предпочёл взорвать реактор, нежели позволить флоре исследовать свой богатый внутренний мир.

Всё это время я безостановочно кружусь возле Накомис с плазменным кнутом в руках и отрубаю рвущиеся к нам щупальца. Держусь только за счёт ускорения от Спурта. Без него нас бы уже смели. Очень не хватает до сих пор заблокированного огнестрела.

Я вихрем верчусь вокруг полицейской, не давая корням схватить нас. Плазменный кнут в моих руках похож на пылающее колесо. Раз за разом я секу им рвущиеся к нам побеги.