Стрелок «Черной скалы»

Наёмник замотивирован желанием выжить буквально до усрачки. Поэтому у них традиционно низкие потери – они просто не хотят и не пытаются умирать. И каждое действие опытного наёмника направлено именно на повышение собственных шансов на выживание в бою.

Зачем солдату учиться рукопашному или ножевому бою? Абсолютно незачем. Армия – это узкая и жёсткая специализация. Снайперы не будут учиться кидать гранаты, сапёру без надобности навыки стрельбы из пистолета в помещениях, танкисту ни к чему знать особенности зачистки зданий.

Наёмник же, как правило, вынужден совмещать сразу несколько специальностей, а уж учиться чему-то полезному для выживания – вообще первейшее дело. Я, например, хоть и не Гиббенс в плане метания ножей, но этим навыком владею. Надо будет – разберусь и с пулемётом, и со снайперской винтовкой…

Широкий профиль, ага.

Вот так, пока мозг воображал, будто бы он думает, руки делали уже привычную работу: натягивали и подгоняли снаряжение. Пары прожекторов на рубке вполне достаточно, чтобы собраться в тиши после штормовой карибской ночи.

Что может потребоваться для боя в условиях абордажа? Сейчас ночь, так что однозначно – прибор ночного видения. Их мы три штуки на Тортуге прикупили по случаю – подержанных, но в хорошем состоянии.

Гранаты – осколочные и светошумовые. Бронежилет – лёгкий, но прочный. Этот у меня ещё от «Изоляции» остался. Нож. Как же без ножа-то? Желательно даже два – ка-бар и «тень» на всякий случай. На какой случай? На вся-який случай…

Оружие основное – пистолет-пулемёт Томпсона. Старо как мир, но дёшево, надёжно и крайне сердито. Дальность прицельная и эффективная – мизер, но зато в ближнем бою превращается в самую настоящую траншейную метлу. Полсотни патронов в магазине и высокая скорострельность – это весомые доводы в любом разговоре. А потом можно будет использовать и коробчатые в случае чего, но зато в первых столкновениях долго не придётся менять магазин, а это важно.

Ну, и пара «матчей» – куда же без пистолетов? Но на этом уже всё. Героям дешёвых боевиков уподобляться не будем, цепляя на себя сразу кучу разномастного оружия под разные патроны.

Нацепил на себя всё это барахло, попрыгал, покрутился…

– Ну как? – поинтересовался Датч, закидывая за спину свой жуткий дробовик.

– Порядок, – ответил я, показав большой палец.

– Аналогично, – подал голос Мао, вешая на плечо «М4». – Готов взвести курок и сбацать рок.

Я наклонился, чтобы подобрать бухту троса с раскладным крюком-кошкой на концу, выпрямился…

Вместо Мао на палубе «Фрейи» стоял Коннорс, спокойно смотря на меня своими серо-стальными глазами.

– Взвести курок и сбацать рок, – кивнул полковник.

Я моргнул и помотал головой, прогоняя наваждение.

Мао вновь превратился в Мао.

– Вайс?.. – вопросительно взглянул на меня Датч. – С тобой всё?..

– Порядок, капитан, не беспокойся.

– Ну, тогда по коням, ребята. Лодку на воду!

51

– У него крен на левый борт, – произнёс Датч, всматриваясь в ночную темноту через очки ноктовизора и одновременно руля лодкой. – Ощутимый. Краны повалило. И ход маленький. По ходу, шторм они там тоже не безболезненно перенесли…

– Что-то не нравится мне всё это… – буркнул я, тоже поправляя закреплённый на голове прибор ночного видения. Подкрутил настройки прибора, настраивая дальность. – Хм, а он ещё и дымится. Горит даже кое-где вроде…

– Может, ходовые огни? – ноктовизор капитана был похуже, чем мой, и видно в нём было не так чётко.

– Не-а, ходовые я вижу. Но их мало… Короче, неплохо так их потрепало…

И даже буковки на корме побило…

От гордого названия «Arctic Sunrise» – «Арктический рассвет» – осталось лишь «r…un». Уж не знаю, что там у них произошло, но на корме у них явно не всё в порядке…

Часть ходовых огней корабля не горели, прожектора и иллюминаторы не светились, не говоря уже о том, что никакого движения на палубах корабля не наблюдалось.

«r…un». «Run».

«Беги». Очень символично.

А шторм ли всему этому виной?..

Мы подошли к идущему ровным малым ходом рефрижератору на расстояние нескольких сотен метров… И поняли, что дело явно нечисто.

Кто-то успел врезать по «Арктику» ещё до нас.

Борт был в нескольких местах пробит попаданиями то ли гранат, то ли снарядов. Та же корма, к примеру, была практически начисто разворочена. Кое-где виднелись следы пожаров…

– Пираты? – предположил Мао, держа корабль под прицелом своей «эмки», увенчанной трубой глушителя и ночным прицелом.

О’кей, пусть будут пираты. Вот только пираты, насколько мне известно, не слишком любят пользоваться слишком уж тяжёлым вооружением типа станковых гранатомётов или крупнокалиберных пушек. Им больше по душе крупнокалиберные пулемёты и малокалиберные автопушки.

На «Арктике» имелись и такие следы попадания, но их было немного. Да, пусть ночь, пусть скверная зеленоватая картинка ноктовизоров… Но если знаешь, что должен видеть и не находишь этого, – такое по меньшей мере странно.