Стрелок. Извлечение троих. Бесплодные земли

Я вижу, – ответил стрелок, но про себя он подумал, действительно ли Узник верит в то, что говорит, или просто не хочет усложнять ситуацию из-за этой башни, состоящей из цепочки красных огней. Неужели Эдди и вправду думает, что всякая вывеска, всякий знак – вещь пустая и незначительная?

Тогда остынь! Ты меня слышишь? Не заводись!

Держаться? – спросил Роланд, и оба почувствовали, как он слегка улыбнулся в сознании Эдди.

Правильно. Держись. Я сам тут со всем разберусь. Предоставь это мне.

Да. Хорошо.

Пусть пока разбирается Эдди.

Но только – пока.

14

Колу Винсенту наконец удалось отодрать свой язык от нёба.

– Джек. – Голос его звучал как из подземелья.

Андолини заглушил мотор и сердито взглянул на него.

– Его глаза.

– Что с его глазами?

– Да, что с моими глазами? – полюбопытствовал Эдди.

Кол поглядел на него.

Солнце уже зашло, оставив после себя только слабые отблески света, но все же этого было достаточно, чтобы Кол разглядел, что глаза у Эдди опять стали карими.

Если они вообще меняли цвет.

Ты это видел, настойчиво утверждала часть сознания, но в самом ли деле? Колу было двадцать четыре, и последние двадцать один никто не считал его человеком надежным. Иногда – полезным. Послушным – почти всегда… если держать его на коротком поводке. Но надежным? Нет. В последнее время Кол и сам почти в это поверил.

– Ничего, – выдавил он.

– Тогда пошли, – сказал Андолини.

Они выбрались из фургончика. Андолини встал слева, Кол Винсент – справа. Так Эдди и Роланд вошли в «Падающую башню».

Глава 5 Проба сил и перестрелка

1

В протяжном блюзе двадцатых годов Билли Холидей, которой еще предстояло узнать о себе всю правду, пела:

Доктор сказал мне: «Деточка, надо тебе завязать,
Иначе еще «ракета» – и тебя уже нe откачать».

Последняя «ракета» Генри Дина стартовала за пять минут до того, как фургончик остановился у дверей «Падающей башни» и его брата препроводили внутрь.

Джордж Бьонди – известный среди друзей как Большой Джордж, а среди врагов как Большой Нос – сидел справа от Генри и потому задавал Генри вопросы. Сейчас Генри сидел над доской, тупо кивая и осоловело моргая глазами. Трикс Постино вложил ему в руку игральный кубик: в руку серого цвета, которая стала такой в результате длительного употребления героина. Цвет пыли – предвестник гангрены.

– Твоя очередь, Генри, – сказал Трикс, но Генри просто выронил кубик.

Он продолжал сидеть, вперив взгляд в пространство и не обнаруживая никаких намерений передвинуть свою фишку. Джимми Аспио передвинул ее за него.

– Смотри-ка, Генри. У тебя есть шанс отхватить неплохой кусок пирога.

– Кусок-носок, – сонно пробормотал Генри, а потом огляделся по сторонам, как будто проснувшись. – Где Эдди?

– Скоро будет, – успокоил его Трикс. – Давай пока поиграем.

– А как насчет уколоться?

– Играем, Генри.

– О'кей, о'кей, только не надо на меня давить.

– Не дави на него, Джимми, – сказал Кевин Блейк.

– Ладно, не буду, – ответил Джимми.

– Ты готов? – спросил Джордж Бьонди и подмигнул остальным, когда подбородок Генри снова свесился на грудь, а потом вдруг поднялся – как поднимается на поверхность разбухшее бревно, которое вот-вот утонет, но пока еще держится на плаву.

– Угу, – буркнул Генри. – Давай.

– Давай! – радостно подхватил Джимми Аспио.

– Вот ты и давай этому жеребцу! – огрызнулся Трикс, и все снова заржали (в соседней комнате карточное сооружение Балазара, теперь высотой в три уровня, пошатнулось, но не упало).

– О'кей, слушай внимательно. – Джордж опять подмигнул остальным. Хотя фишка Генри теперь находилась в разделе «Спорт», Джордж объявил раздел «Искусство и развлечения». – «Какой популярный певец кантри написал песни „Парень по имени Сью“, „Блюз тюрьмы Фольсон“ и ряд других столь же дерьмовых?»

Кевин Блейк, который действительно мог бы правильно сложить девять и семь (но только на картах для покера), буквально взвыл от смеха, хлопнув себя по коленям и едва не перевернув столик.

Все еще изображая, что читает вопрос по карточке, которую держит в руке, Джордж продолжал:

«Этого популярного певца еще называют „Человеком в черном“. Его имя означает еще и место, куда ходят пописать, а фамилия – то, что было бы у тебя в кошельке, Генри, если бы ты не сел на иглу[14].

Долгая выжидательная тишина.

– Уолтер Бреннан, – наконец выдал Генри.

Громовой взрыв хохота. Джимми Аспио повис на Кевине Блейке. Кевин хлопнул Джимми по плечу. Один раз, второй, третий. В кабинете у Балазара карточный домик, который уже становился башней, опять задрожал.

– Заткнитесь там! – заорал Чими. – Папа Босс строит!

Они сразу заткнулись.