Стремление к героизму будет вознаграждено (СИ)

— Вскоре ты окажешься на другой стороне Ущелья, поэтому не забивай голову тревогой. Я бы очень хотел посвятить тебя в подробности, облегчив жизнь нам обоим, но пока не могу этого сделать, посему заранее прошу быть предельно осторожным и хладнокровным. Возможно, я зря прибегаю к помощи никак не относящегося к аристократии человека, но выполненная работа станет справедливой ценой за переправку в Царство.

В этот момент Линур понял, что игры закончились. Поимка вора была лишь разминкой перед истинной целью князя, ради которой он и взял парня с собой, а ранившая его девчонка всего-навсего букашкой по сравнению с гигантами, что встретятся впереди. Он немного трусил, но в то же время прекрасно понимал — через это необходимо пройти. Никого сильнее и страшнее адрагонцев в Рутткорде нет, поэтому объявлять им войну, ничего из себя не представляя, нельзя. Лир в первую очередь самому себе докажет, что способен на свершения и в действительности может добраться до артефакта, а вместе с ним, получив невероятное могущество, уничтожит и гадюшник под названием Адрагон. Сейчас, обратив свой взор на молочное здание и такую же белоснежную площадь перед ним, он впервые попросил помощи у неба и создателей Системы.

***

Они продолжали держаться тракта, совсем немного отклонившись от курса, по которому двигался бы юноша, не встреть он Ралафара. Великолепный город остался позади, не явив гостям множество красочных мест и оставив в тайне прелести и масштабы ежегодных праздников и мероприятий. Линур с радостью остался бы на какое-то время, чтобы вкусить разнообразие местной кухни и попробовать медовые сладости и конфеты из фиников, долго разглядывать все до единой достопримечательности, а также посмотреть рыцарские бои на арене, прочувствовав дух толпы и испытав азарт от ставок на победу того или иного участника. Однако прогулки по наполненными ароматами изящных цветов садам и любовь прекрасных девиц нужно еще заслужить — двоица скакала навстречу мировому признанию.

Вскоре встретившаяся развилка разделяла дорогу надвое: одна вела на север, а другая служила для доставки грузов к ныне разрушенной крепости Пондерос. Лиру следовало использовать первый вариант, чтобы быстрее попасть к границе с Нижним Царством, но из-за знакомства с Рафом и его незаконченного дела путники двинулись в противоположную сторону — на юг. Еще несколько дней назад парень воспротивился бы подобному, не желая делать огромный крюк, но сейчас в нем кипел энтузиазм, что только подгонял его вперед.

Всадники передвигались галопом, лишь иногда останавливаясь у мелководной речки или водопоя, позволяя коням восстановить силы и вдоволь напиться. Линур в это время сидел на травке и наслаждался сухой впервые за неделю погодой, щурясь от яркого калида. Несмотря на лечение, его нога до сих пор побаливала при ходьбе, посему князь наказал опираться на нее как можно меньше, а лучше вовсе избежать нагрузок, чтобы дать ране полноценно зажить. Последний же постоянно стоял или нарезал круги, не позволяя себе присесть ни на секунду, а его привычка часто курить превратилась в какую-то нездоровую необходимость пускать дым каждые десять минут отдыха. Мужчина впервые на памяти напарника выглядел встревоженным, но при этом активно пытался показать обратное, фальшиво держась расслабленным, а однажды даже ни с того ни с сего искупавшись в озере.

Чем ближе они были к цели, тем сильнее волновался Ралафар, и тем больше его беспокойство передавалось Лиру. От позитива юноши ни осталось и следа — теперь он боялся и представить, что за ужасы ждут их с Рафом после прибытия, раз даже у птицы столь высокого полета, как Его Сиятельство, едва ли не дрожат коленки от мыслей о грядущем.

За несколько дней бесконечные дожди разрушили целостность тракта, сделав его рыхлым и сырым. Дорога казалась нескончаемым потоком грязи, по бокам от которой мелькали неотличимые от вчерашних леса и поля — мрачность и однообразие все больше утомляли Линура. Дневные и ночные привалы не разбавляли обыденность разговорами: простолюдин и человек из высшего сословия имеют мало общего между собой, а поочередный сон и дозор оставляли возможность переброситься лишь парой слов перед тем, как разминуться. Именно поэтому устрашающая находка в какой-то степени обрадовала парня.

Два новоиспеченных трупа висели в петле под веткой, с выпученными глазами и фиолетовыми рожами. Насекомые уже облепили их конечности и лица, активно пожирая плоть и превращая тела в благоприятную для размножения личинок среду. След от веревки на шее и свернутые набок головы говори о том, что двое ребят, немногим младше Лира, погибли на месте, а не были повешены уже бездыханными тушами. Худощавые и болезненно бледные тельца, казалось, не могли принадлежать убийцам или предателям, что заслужили подобную расправу, но торчащая рядом из земли табличка подтверждала справедливость наказания.

Ралафар стоял неподвижно, задумчиво разглядывая повешенных.

— Что тут написано, Раф?

Мужчина обошел мертвецов, не отводя от тех взгляда, и еще несколько минут рассматривал их с ног до головы.