Стремление к героизму будет вознаграждено (СИ)

— Это мутанты, сынок. Их повесили за то, что у них имеется строчка с мутацией в интерфейсе. — Князь, по привычке, закурил. Он молчал до тех пор, пока бумажонка не закончилась полностью, а юноша не смел прервать тишину. — Как ты думаешь, можно ли считать правильным убийство кого-то лишь по причине его рождения на этот свет?

— Это жестоко, но все знают, чем нам грозит отказ от подобной политики.

— Чем же? — словно и вправду не знал ответа, спросил Ралафар. — Поведай мне!

— Те мутанты, кому повезло больше остальных, превосходят обычных людей по некоторым параметрам: они могут быть быстрее, сильнее, обладать лучшей защитой или иметь прочие дополнительные способности. Оставь мы их в покое, они станут размножаться и эволюционировать в еще более могущественных существ, рано или поздно превратившись в нечто схожее с гралами, но только с Системой. Зачем же растить будущего врага у себя под боком, коль можно уничтожить его малой кровью.

— А разве мы уже не создали себе врага? Разве пролилось мало крови? Не логичней бы было использовать преимущества мутантов в общих целях, как это делается в Королевстве и Царстве?

— Я… не знаю, — признался Линур. — Деревня, откуда я родом, совсем небольшая, поэтому это впервые, когда мне представилась возможность увидеть мутантов.

— А что конкретно ты видишь? Мутанты ли перед тобой?

— Ты ведь сказал…

— А ты наконец перестанешь мне безоговорочно верить или так и будешь слушать всю ересь, что вылетает из моего рта? Я спрашиваю твое мнение — кто тут висит?

Теперь настала череда Лира разглядывать покойников: ему пришлось подойти к ним максимально близко, отмахиваясь от прожорливых мух, дабы понять, чем же они отличаются от него самого. Простецкая серая одежда в виде длинной туники скрывала большинство участков тел, однако трогать ледяную кожу мертвых и раздевать последних, чтобы увидеть искомое, парень брезговал — вместо этого он обратил особое внимание на лица жертв правосудия. При жизни они могли обладать орлиным зрением или слухом летучих мышей — их зрачки или уши должны иметь соответствующее строение, что пытался обнаружить Линур. Затем, убедившись в обратном, он обратил свой взор на нос и зубы, отодвинув губы острием меча, но и здесь его ждало полное отсутствие специфики.

— Это люди, — пришел к заключению юноша. — Во всяком случае, я вижу именно их.

— Вот и я о том же, — стиснул брови Раф. — Глумиться и обнажать трупы уж не станем, но зуб даю, что и под тряпками нет ничего необычного. Теперь советую поразмыслить, верно ли мы все-таки поступаем, вырезая друг друга при первой возможности, если в большинстве случаев даже не отличаемся.

— Поехали скорее дальше, мне тут не по себе, — пожаловался Лир.

— Мы уже на месте, сынок. Эта табличка сообщает о пиршестве и приглашает всех достойных мечников на проводимый губернатором Яром Медио турнир, победитель которого получит его дочь в качестве жены. Вдобавок он устраивает зрелище для любого проходимца, кто пожелает заглянуть на казнь сразу нескольких мутантов.

— Но как же твоя скрытность? Мы столько ночей провели под открытым небом и проливным дождем, чтобы после заявиться к губернатору и собравшимся на турнир маркизам, графам и баронам?

Князь тоскливо посмотрел на вытоптанную копытами тропу.

— Иногда обстоятельства и давно зародившееся внутри чувство ответственности гложет настолько сильно, что это вынуждает тебя делать глупые вещи. Сегодня мы совершим одну из них.

Тропинка вывела путников к озеру Алунт, стоя на берегу которого, глаз не мог достать до суши напротив. Протянутый через всю ширину водного покрова деревянный мост с опорами на крошечных островках позволял не только сэкономить время, но и насладиться красотой разноцветных рыбок, проплывающих стайками, а также еле заметным светом люминесцентных растений сквозь прозрачную гладь. Следом за переправой рос скромных размеров лесок, который своими стволами и раскидистыми ветвями скрывал невероятных размеров поляну, ставшую пристанищем для многих домов и известных родов на время турнира.

Сотни людей и десятки шатров в окружении палаток стояли на зеленой лужайке, стремительно превращающейся в голую землю. Крики и громкие разговоры заполонили все пространство вокруг, отражаясь от крон хвой, а в воздухе витал запах сочного мяса, поджаренного на костре. Большинство коней были согнаны в один угол, где для них организовали навес от дождя и поилку, а также выделили конюхов, которые их чистили, кормили и охраняли. Остальные жеребцы, принадлежавшие людям с громкими именами, находились в расположенных неподалеку от жилищ своих хозяев стойлах.