Стремнина

Вошла хозяйка, неся на овальном блюде зажаренную с яблоками утку, источавшую сказочный аромат. Следом за Катей семенила Ладка, унюхавшая запах и надеющаяся, что ей тоже обломится. Она улеглась подле сидящей за столом Кати и стала смотреть на неё неотрывным вожделенным взглядом, периодически хлопая хозяйку по ноге лапой, как бы напоминая, «дай и мне кусочек!» Гость рассмеялся:

— Собаки, как дети! Я бы не утерпел, если бы меня Ральф вот так просил.

— А вот у нас сейчас образуются косточки, тогда и Ладке что-то достанется. Вы, Женя, я вижу, уже наполнили наши рюмки. Тогда скажите тост.

— С днём рождения, прекрасная моя волшебница! Вы действительно обладаете чарами, заставляя меня волноваться! Давно я не испытывал ничего подобного! Так пусть никогда не кончается этот вечер!

Катя слушала его, опустив ресницы, а когда вновь подняла их, её глаза казались бездонными — столько в них было нерастраченной ласки. Они опустошили рюмки. Утка оказалась превосходной. Женя принялся развлекать Катерину шутками, вспоминал более-менее приличные анекдоты. Они смеялись. Потом произнесли тост «За любовь!» и, чокнувшись, опять смеялись…

— Катенька, если вы не возражаете, давайте ещё потанцуем? — Зазвучала медленная мелодия, Женя обнял Катю за талию и, не сводя с неё глаз, прижал её к себе.  

— Кажется, мы с вами немного опьянели, Женя… — улыбнулась Катя и подняла своё лицо, взглянув Жене в глаза.

— Да уж… опьянеешь тут… внезапно севшим голосом, почти шёпотом, произнёс её гость и страстно припал к её жарким губам.

Оба зажглись моментально. Он стал осыпать её лицо, шею быстрыми поцелуями, потом приник к груди, вздымавшейся в трепетном волнении. Закрыв в наслаждении глаза, она вся отдалась этому чудесному мгновению, мысленно моля его продлиться как можно дольше… О, Евгений умеет ласкать женщин! Они с Катей судорожно стали раздевать друг друга. Её платье упало на пол… Женя продолжал целовать грудь, потом стал опускаться с поцелуями ниже… Всё поплыло перед её глазами. Он подхватил молодую женщину и вновь приник к её груди.

— Пойдём в спальню, туда… — выдохнула она.

Они упали на кровать и продолжили взаимные ласки, пока не слились в одно целое. Стон наслаждения вырвался почти одновременно… Минуты три они лежали молча, остывая, приходя в себя. Евгений повернулся к ней, обнял, она прижалась к его разгорячённому плечу, вдыхая запах тела…

— Тебе хорошо?

— Мне ещё никогда не было так хорошо, — прошептала она… Потом она встала, накинула халат и прошла в ванную:

— Я сейчас…

Женя чуть помедлил, встал и тоже направился в ванную. Катя стояла под душем, невозможно соблазнительная и красивая.

— Давай, спинку потру, хочешь? — спросил он, глядя на неё с восхищением.

— Женя… ты там подожди! Что ты меня разглядываешь? Мне неловко…

Но он уже стоял перед нею под струями душа и целовал мокрое лицо. Он опять дрожал от нетерпения, отыскивая её губы…

— Какая ты вкусная и скользкая, как карамелька! За что же мне выпала такая радость?.. — и безумство любовных ласк повторилось заново.

… Вернувшись домой в третьем часу ночи, Евгений, сдерживая дыхание и боясь щёлкнуть ключом, чтобы не проснулась Муля, открыл дверь. Спавший у порога Ральф тяжело поднялся и завилял хвостом. Женя успокаивающе потрепал его по холке и на цыпочках прошёл в комнату, где, не зажигая света, быстро разделся и лёг в кровать.

«Вот задал я сегодня жару! Впрямь, как молодой! Здорово! А она — непредсказуемая… страстная… Надо же, вдруг обломилось такое удовольствие!.. Лишь бы Маришка не узнала…

Если Катенька будет не против, можно ещё пару раз повторить наши встречи, а там… и Марина возвратится. Интересно, как их приняли у Саида? Как Стеллочка?..» Усталое, несколько отвыкшее от любовных «схваток» тело просило покоя. Женя повернулся на живот, обнял подушку — и через минуту спал крепким счастливым сном.