Стремнина

С утра начались сборы. Марина Михайловна договорилась с руководителем группы о добавлении ещё одной пассажирки с ребёнком, уточнила время вылета. Когда вещи были собраны, появился Саид, с утра куда-то отлучавшийся, погрузил багаж в машину, усадил на заднее сиденье тёщу и пошёл за Яной, замешкавшейся в доме. Но, не дойдя до двери, увидел жену, шедшую к нему навстречу. Он обнял Яну, прильнул головой к её плечу и что-то стал говорить. «Он… что? — подумала Марина, наблюдая эту сцену, — … кажется, плачет? Ой, да они оба плачут! Господи, да что же это?! Просто индийское кино! Да вернётся она к нему, как пить дать вернётся!». Наконец, все отправились в аэропорт. Регистрация билетов заканчивалась. Когда подошла очередь Яны, мужчина за стойкой долго разглядывал её паспорт, затем отложил его в сторону, протянул руку к паспорту Марины Михайловны. Её документы не вызвали вопросов, и ей было предложено пройти в другой зал. Марина стояла в растерянности, ожидая Яну, но служащий аэропорта заявил, что в её документах не хватает какого-то штампа, и она не сможет с таким паспортом вылететь за рубеж. Их вещи, сданные в багаж, уже отправились на погрузку, а Яна, держа ребенка на руках, стала что-то втолковывать Саиду, на что он только разводил руками…

Марина поняла, что сделать уже ничего нельзя, Яна с внучкой остаются, а она улетает без них. Яна стала кричать матери, что скоро всё уладит и приедет… Они не успели даже обняться, как Марину поторопили пройти к выходу из терминала на летное поле. Через пару минут началась посадка в самолёт…

Во время полёта Марину Михайловну не покидало ощущение какой-то искусственности всего происшедшего в здании аэровокзала, она вспомнила странное спокойствие Саида, когда он даже не пытался выяснить причину, по которой Яне было отказано лететь. Такое впечатление, что знал… — мелькнула вдруг мысль.- А не предупредил ли он этого мужика заранее, чтоб тот не пропустил его жену? Он ведь уезжал куда-то утром! Но даже, если это так, попробуй докажи!».

Марине оставалось лишь тихо утирать нескончаемые слёзы.

Глава 24. ЧЕЛОВЕК ПОЛАГАЕТ, А БОГ РАСПОЛАГАЕТ!

Вернувшись в Алма-Ату, Марина вплотную занялась делами своего торгового бизнеса. Однажды она встретила знакомую, которая когда-то работала бухгалтером в их «шараге», а теперь приобрела контейнер на барахолке и торговала, чем придётся.

— Послушай, Сонь, а может, сдашь мне в аренду часть своего контейнера, я тряпки пакистанские привезла на реализацию? Вот ищу место для торговли.

— Что ж, давай! Есть место! Друг друга мы знаем, можем доверить товар. Да и чем разнообразнее будет ассортимент, тем больше привлечёт покупателей! Вези шмотки!.. — На том и порешили.

Евгений настаивал, правда, чтобы «барахло из загранки» сдать на реализацию оптовикам, но Марина уже знала — в таком случае прибыли не увидишь. Стоило тогда всё это затевать? Получив, в конце концов, «добро» Евгения, она быстренько освоила часть, выделенную ей в контейнере, став продавцом. Со временем, изучив ассортимент и цены на товары, женщины по мере надобности стали подменять друг друга. Обеим было удобно.

Стояла ясная солнечная погода, и покупателей ежедневно было много. Товар стал потихоньку расходиться. Так же медленно возвращались потраченные на него деньги и сразу пускались на покупку продуктов, оплату коммунальных услуг, телефона… Их едва хватало на жизнь.

Незаметно подкралась осень. Сентябрь в Алма-Ате, считай, четвёртый месяц лета — всё так же жарко. Листва на деревьях начинает желтеть лишь в октябре. А пока осень напоминала о себе редкой желтизной в кронах деревьев и кустарников, робко ступая по ним, будто годовалый ребёнок. И, тем не менее, уже начались первые прохладные ночи, переходящие в такие же дни. А бабье лето? — спрашивала себя Марина… — Да будет ещё! Эта отрада глаз и души мелькнёт где-нибудь в октябре.

В сердце Евгения Ивановича поселилось беспокойство, его постоянно снедала тревога. Может быть, тому виной межсезонье? Не для всех оно проходит безболезненно. Но он знал, что есть другая причина. Закупленных лекарств до сих пор не было. Как-то, не выдержав неопределённости, Евгений схватился за трубку. С Москвой соединился сразу же. Родственник Сергей на его прямой вопрос виновато зачастил:

— Тут, понимаешь, такие обстоятельства… по телефону не объяснишь… Короче, твой товар пока не отправлен. Загвоздка, понимаешь, вышла с оформлением… С таможней долго разбирались, чёрт бы их побрал! Ты извини… Скоро всё будет ладушки.

Евгений Иванович был ошарашен и, услышав этот лепет, зашёлся в ярости:

— Да ты… твою мать, что же мне сразу-то не сообщил? Я тебе за что деньги заплатил? Жду-жду, как дурак, а он и в ус не дует!..

Давно, наверное, с юности, он не матерился, а тут обложил родственничка по полной.

— Да подожди, не кипятись ты! Товар я вышлю, как договаривались, только чуть позже. Пойми, неприятности у меня кругом — и с налоговой, и с финансовой полицией. Обложили, гады, едва откупился!.. Не телефонный это разговор, потому я и не звонил….