Стремнина (сборник)

Ночь приходит в страну негодяев,
И тоскливая скрипка рыдает…

Веселятся вокруг хохмачи,

Не рубахи на них – кумачи.

Половина их – воры в законе,

Их полиция нынче не тронет,

Вознесли их душонки на трон,

Им по нраву кабацкий притон

И, конечно, Канары, Мальдивы,

И продажные бестии-дивы.

Не волнует простой их народ,

Потому что он молча живёт.

В вагоне

Скорый поезд мчится,
Как ему я рад!
Можно отлучиться
В славный Питер-град.

Веселит дорога:

За окном – снежок,
Солнца луч потрогал
Серенький стожок.

Ворон по-над лесом

Тяжело кружит,
Юбочка с разрезом,
Как и рельс, дрожит.

Вряд ли мы знакомы…

Скромный интерес
Прогоняет дрёму
Утренних небес.

Радостно, приятно

Ваш встречать мне взгляд
С далью необъятной,
Где столбы летят.

«Без тебя жизнь моя как в пустыне…»

Без тебя жизнь моя как в пустыне,
Где садов нет, цветов, родников.
Солнце нашей любви не остынет
В лабиринтах бегущих веков.

И его приглушить нету силы,

Заполняет собой все дворы.
Ни о чём мы его не просили,
Но оно золотые шары

Посылает в открытое небо,

И они в неоглядность летят
Мимо церкви Бориса и Глеба,
Мимо царских державных палат.

И мою они трогают душу,

Вижу в них полноту наших дней,
И мне хочется звоны их слушать,
От которых вся жизнь веселей.

«Мой край, ты будь непобедим…»

Мой край, ты будь непобедим
И никогда не знай беды!
Летит, летит столетий дым
Сквозь топот Золотой Орды.

И мне узреть его дано

И ощутить врага набег,
Как будто я не столь давно
Среди порубленных телег

Лежал в крови и наяву

Следил за сечей роковой
И сознавал, что я зову
Всех тех, кто всё ещё живой…

Был крепостью тогда Козлов, —

Холм неприступен и высок,
Касаясь башней облаков,
Служил положенный свой срок.

Мичуринск стал давно другим,

Течёт как встарь внизу река,
И как посланник вьётся дым
Сквозь войны, судьбы и века.

«Взволнует грусть обугленной колоды…»

Взволнует грусть обугленной колоды,
Как будто цепью к ней прикован я…
Прольются на заре былые годы,
То облачком, то дымкою маня.

Но я не слышу песен над рекою

И горбятся дома как старики.
Пусть жизнь зовёт к раздумью и покою,
Но мысли и тревожны, и горьки.

Я знаю: нету к прошлому возврата,

И паутин серебряная нить
Ещё холодным ветром не распята
И продолжает в небе плыть и плыть.

«Мне говорят: «Так жить нельзя…»