Стриптиз Жар-птицы

– Вы сошли с ума! Скверное задумали! Настя из-за вашего идиотского эксперимента покончила с собой!

Андрюша сжался в комок.

– Я испугался, а Маша нет. Она сказала, что это еще доказать надо! Письма так хитро составлены, что умному человеку мигом станет понятно: ему ничего не грозит! Куда деньги-то нести, не указано!

– Идиоты! – не выдержала я. – Боже, какие дураки! Ладно, ты кретин, но Маша… Взрослый человек, без пяти минут кандидат наук! И что? Значит, вы следили за деревенскими жителями?

Андрюша кивнул.

– Да. Мы попытались, но народу много, а нас всего двое. Глупость получилась. Но… ой, Маша меня убьет! Она велела никому не рассказывать.

– Договаривай, – приказала я.

– Есть такой метод… экс… пекс… экстраполяции, – наконец-то справился с трудным словом Андрюша. – Слышали о нем?

– Нет, – честно призналась я.

– Сейчас объясню, – оживился он. – Вот смотрите. Допустим, надо узнать, как люди отнесутся к тому, что их обольют на улице грязью: станут ругаться, если машина колесами по луже проедет, или нет?

– Очень нужное исследование, – абсолютно серьезно заметила я, – полагаю, что девяносто девять и девять десятых процента населения, став жертвой водителя-хама, начнут употреблять ненормативную лексику!

– В науке предполагать нельзя, надо быть точным, для проверки теории ученые обязаны поставить эксперимент, – стал поучать меня Андрей. – Пронаблюдают за десятью людьми и напишут в статье: «Тысяча испытуемых проявила агрессию». Это и есть метод экстраполяции.

– Погоди-ка, – удивилась я. – Вы следили за десятком человек, а сообщали потом про тысячу? Тут что-то не сходится!

– Это и есть метод экстраполяции, – с важностью повторил школьник. – Считается, что если число Х испытуемых выругается, то и Х, умноженное на десять, сделает то же самое.

– Не поняла, – растерялась я, – извини.

Андрей снисходительно посмотрел на меня.

– Берем десять мэнов, изучаем их поведение, а затем полагаем, что и тысяча челов поведет себя так же.

– Но ведь неправильно же! Ученые лукавят! Разве можно, изучив роту, сделать выводы о всей армии?

– Можно, – уперся Андрей. – Это наука! Метод! Вы просто ничего не понимаете!

– Ладно, – сдалась я, – хорошо. Давай вернемся к вашей милой забаве с письмами. При чем тут экстраполяция?

Андрюша вскинул голову.

– Текст я легко отпечатал, да и разнести конверты ночью ничего не стоило. Влегкую управился. Только как нам с Машей за всеми проследить? Вот мы и решили изучить троих, а потом экстраполировать. Старались ради науки! Если узнать, как человек поведет себя в момент стресса, можно создать методику…

– Ясно, – перебила я его, – Настя покончила с собой, Вера Расторгуева чуть не получила инфаркт, Олеся Филимонова тоже издергалась. Рассылка подметных писем – отвратительное хобби, и никакими научными экспериментами его не оправдать. Бедная Настя, вы фактически убили учительницу!

– Нет, – испугался Андрюша, – она сама. У Маши отец мент, он точно знает. Мы тут ни при чем.

– Именно вы приложили руку к произошедшему! – возмутилась я.

– За училкой мы не следили, – сопротивлялся подросток. – И чего она затряслась? Письмо было составлено, как шутка. Вот напиши мы, куда положить бабки, тогда это было бы вымогательство! Ну получила, прочитала… Не из-за нас она повесилась, небось из-за другого. Вот тетя Зина…

Негодяй замолчал.

– Зина? – вздрогнула я. – Кого ты имеешь в виду?

– А ту тетку, что на Садовой живет, в доме двенадцать, – уточнил Андрей.

– Домработница Колосковой?

– Ага, – закивал мальчишка, – у богатой служит. У Колосковых, говорят, сервизы серебряные. Дочка ее Дана миллиардами ворочает, бизнес имеет, она типа ювелир, золотом торгует, брильянтами. По всему участку камеры стоят, а дом шесть охранников стерегут.

Я уставилась на Андрея. Если бы я не видела крохотную лавчонку Даны, расположенную, правда, в удачном месте, возле городского аэровокзала, могла бы и поверить юному сплетнику. Ладно, откуда растут ноги у слуха про продажу побрякушек, понятно. Но кто придумал несуществующих бодигардов?

– Зина точно плохое делает, – заявил Андрей. – У нее в избе человек живет, тайно. И они в дом к Колосковой шастают потихоньку. Я видел!

– Домработница тайком посещает хозяев? Зачем ей прятаться? Ведь она может открыто зайти внутрь.

Андрюша прищурился.

– Сказал уже! Пакости, наверное, делает. Ночью прибегала. С бабой. Та у нее остановилась.

– С какой женщиной? – переспросила я.

– С обычной, – пожал плечами подросток, – старой, лет… ну, может, пятьдесят. В общем, древняя совсем и одета по-идиотски.

– Ты ничего не путаешь?

– Не-а, – помотал головой Андрей. – Я ж за ней следил, в кустах лежал, с биноклем. Тетка к Зине с последней электрички приперла, а уж потом они к Колосковой прокрались. У меня и фото есть. Хотите посмотреть?

– Ты имеешь снимки? – поразилась я. – Не просто сидел в укромном месте, но еще и щелкал камерой? А ну, покажи! И зачем тебе это?

– Для эксперимента, – сообщил Андрей, – чтобы его проиллюстрировать. Круто получилось! Мне Маша цифровик дала, ей жених подарил. Техника навороченная, в темноте классно снимает.