Строгий каратель (СИ)

Мое исполосованное тело содрогается от каждого удара плетью, заставляя биться спиной о шершавую стену позади меня. Больно.

Воздух предательски покидает легкие, даже не думая возвращаться. От боли сводит зубы, которые я сжимаю изо всех сил, что остались в моем уставшем теле. На пределе.

Саднит в спине, вдоль хребта на каждом позвонке красуется рана, образовавшаяся после соприкосновения со стеной. Боюсь даже представить сколько это все будет заживать. Никакая сверхъестественная регенерация не справится с таким за короткий срок. Придется еще помучиться.

Я потеряла счёт времени. Кажется, будто я нахожусь тут чуть больше вечности. Чёртово время тянется как смола. Вязкая, чёрная и противная.

Удар.

Раскаленный железный крюк врезается острием в правый бок, проникая под ребра и зацепляясь за нижнее. Дикое утробное рычание разливается внутри меня, прорываясь наружу. Не дождётесь.

Багровая кровь рывками выливается из раны, стекая на внутреннюю поверхность бедра. Боль заставляет резко запрокинуть голову назад, широко открывая рот в немом крике. Не могу издать ни единого звука. Банально нет сил.

Хочется орать что есть силы, словно банши, заставляя всех отлететь на несколько метров. Хочется освобождения. Но я не знаю, что мне делать, кроме как терпеть.

Удар.

Зажмуриваю глаза, стиснув зубы до скрипа. В висках стучит, словно черти отбивают чечетку, а звон в ушах заглушает все вокруг. Слезы стекают по щекам, выжигая позорные дорожки. Накатывает очередная волна тошноты, но мне совсем не хочется блевать и показывать слабость.

Терпи, Вики. Ты должна. Нельзя сдаваться. Справишься.

Терпи, и тебе воздастся.

Удар.

Мое тело ослабевает и обмякает, и единственное, что не дает мне потерять сознание и рухнуть на пол тряпичной куклой — холодные металлические оковы с цепями, которыми я подвешена к грязной бетонной стене.

Со стороны это, наверное, было то еще зрелище. Волосы были мокрые от собственного пота и спутанные, будто не причесывалась год минимум. Но в тот момент меня это волновало в последнюю очередь. Больше всего мне хотелось принять душ и лечь спать в теплую и мягкую постель с хрустящим постельным бельем. Но я понимала, что не видать мне этого, как своих ушей. По крайней мере, в ближайшем будущем.

Тошно.

Удар.

Последнее, что я слышу перед тем, как отключаюсь — закрывающаяся со скрипом ржавая дверь клетки и удаляющиеся тяжелые шаги моего мучителя…

***

Запах серы и пота смешался с вонью гнилья и мочи, врезаясь в нос и провоцируя рвотные позывы. На стенах бурые пятна и брызги несвежей крови, запекшиеся в причудливых рисунках, словно наскальные рисунки первобытных людей.

Капли воды падают с потолка через множество маленьких трещин, сливаясь и образуя ручейки, стекающие по кривому полу из клетки в коридор. Вокруг угнетающая и давящая на мозг тишина, и каждая гребаная капля воды, падающая на пол, режет слух, заставляя жмуриться.

Так и сходят с ума, верно?

Будучи прикованной, я была в собственном распоряжении. Я могла пытать себя уже не физически, а душевно. Чем я, в принципе, и занималась. В самобичевании и анализе произошедшего дерьма мне не было равных.

Главной мыслью в моей голове был Люцифер.

Где он?

Что он делает?

С кем он?

В порядке ли он?

Почему он не пытается спасти меня?

В голове возникали совершенно различные ответы, но все были неудовлетворительными. Больной мозг твердил, что он меня предал и я здесь по его вине, что все-таки моя мать, Ребекка Уокер, оказалась права и Люцифер действительно в сговоре со своим отцом. Но мне отчаянно не хотелось в это верить. Я отгоняла от себя эти мысли с помощью крика, которым наконец могла насладиться сполна. Только я и мои истошные вопли. И вера. Вера в то, что он вернётся и спасёт меня, черт возьми. Он не может оставить меня здесь на растерзание таким садистским способом. Кажется еще немного и я просто умру. Но мне надоело уже заниматься этим.

***

Каждый день он возвращается с новыми плетьми и крюками, и каждый раз они все больше и острее, а пытки все изощреннее. Его лицо не выражает никаких эмоций, лишь изредка проскальзывает ехидная полуулыбка. Непривычно видеть одного из самых сдержанных и благородных учителей в роли жестокого и бездушного садиста.

Ублюдок.

Один из приспешников Сатаны, понятно. Никогда бы не смогла подумать, что Геральд способен подчиняться кому-то. Мне всегда казалось, что он достаточно “самостоятелен” в этом плане, и будет следовать собственным убеждениям и принципам, не подстраиваясь и не прогибаясь под кого-либо.

Мои суждения оказались ложными. Я не могу быть уверена даже в том, действительно ли я Вики Уокер.

Крыша едет медленно и мучительно.

Попытки использовать эмпатию, чтобы понять намерения Геральда, не увенчиваются успехом. Силы с каждый днем покидают мое бренное тело, а остатки разума заперты в четырех стенах этого убогого помещения на задворках Ада.