Строматы

(173, 1) Величайшее и совершеннейшее благодеяние совершает тот, кто отклонит кого-нибудь от порока и направит его на правый путь к доброй жизни. Именно это и делает закон. (2) Отсюда следует, что если кто взят, например, за преступную страсть к наживе и неисправимо погряз во всяческой неправде, то палач, казня его, делает ему благо. (3) Но если закон может обратить к праведности людей неправедных, если они, конечно, пожелают слушаться его, то он нацелен на благо. Ведь он освобождает от тех зол, которые их окружают. (4) А избравшим жизнь правую и воздержную он обещает отплатить бессмертием. «Разуметь же закон есть дело благого размышления» (Притч. 9:10). И снова: «Люди злые не разумеют закона, ищущие же Господа сведущи во всяком благе» (Притч. 28:5).

(5) Провидение, которое всем правит, является одновременно царственным и благим. Этим определяются два пути спасения: будучи царственным, Провидение исправляет нас наказаниями; оказывая же благодеяния, оно свидетельствует о своем милосердии. (6) Не следует поэтому оставаться «сыном неверия» (Еф. 2:2), но надлежит «из мрака перейти к жизни»[175], приклонить ухо свое голосу мудрости и сперва, из страха перед законом, стать рабами Бога, затем, из страха оскорбить Господа, верными его слугами, и наконец, поднявшись еще выше, быть причисленными к числу сынов Божиих. Когда же «любовь покроет множество грехов»[176], исполнение благого намерения ожидает всякого, заслужившего права быть причисленным к избранным детям, именуемым друзьями Бога. Именно они растут своей любовью и поют гимн: «Господь да будет мне Богом».[177]

(174, 1) В своем Послании к евреям апостол изображает благодеяния закона в таких выражениях: «Вот ты называешься иудеем и успокаиваешь себя законом, и хвалишься Богом, и знаешь волю Бога, и разумеешь лучшее, научаясь из закона; и уверен в себе, что ты путеводитель слепых, свет для находящихся во тьме, наставник невежд, учитель младенцев, имеющий в законе образец ведения и истины» (Рим. 2:17–20). (2) Он признает, следовательно, что закон сам по себе учит исполнению всего этого даже тех, которые не подчиняют свою жизнь его правилам, хотя и хвалятся, что они живут по закону. «Но блажен человек, который обрел мудрость, и смертный, который узнал разумение» (Притч. 3:13); ибо «из уст ее – то есть, премудрости – исходит справедливость, закон же и милость на языке носит» (Притч. 3:16).

(3) Закон и Евангелие – это дело одного и того же Господа, который есть «Божия сила и Премудрость».[178] И страх, порожденный законом, есть благодеяние, обращающее к спасению. «Милосердие и вера и истина пусть не покидают тебя; обвяжи их вокруг твоей шеи» (Притч. 3:3). (175, 1) Подобно Павлу, пророчество стыдит иудеев за то, что они не разумеют закона: «Разрушение и пагуба на путях их, и пути мира они не познали» (Ис. 59:7–8; Рим. 3:16–17). «Нет страха Божия пред глазами их»[179]. (2) «Называя себя мудрыми, обезумели» (Рим. 1:22). Мы знаем, что закон добр, если кто законно употребляет его[180]; «желающие же быть законоучителями не разумеют, – говорит апостол, – ни того, о чем говорят, ни того, что утверждают».[181] «Цель же увещания есть любовь от чистого сердца, и доброй совести, и нелицемерной веры».[182]

XXVIII. Четыре части закона Моисея