Stronghold

После чего быстро вышел из кухни, плотно закрыв дверь. За дверью слышались голоса. Мне удалось опознать только Татьяну, Санькину жену, и старого Левушку. Голос уверял, что ничего серьезного не происходит, плновая проверка, что даже на мой взгляд выглядело полной чушью. Что я задержан по подозрении в хищении ГСМ, во время работы в Совете, и что мне вежливо было предложено проехать в Управление, чтобы разобраться с возникшими подозрениями, а так как в таком доме оставлять женщин и детей было бы верхом глупости, то он и пригласил уважаемую Имярек и её дочку, провести остаток ночи в теплом помещении. Татьяна на это отвечала, что прекрасно позаботиться о ней и приглашает её провести остаток ночи в их доме. В спальне, где есть кровати, а не в управлении, где кроме табуреток и столов и расположиться негде. Голос ехидно спросил, как же она рассчитывает это сделать, если у него здесь около десяти человек? В дело вступил еще один голос, в котором я узнал Серегу, который заявил, что у него здесь порядка тридцати вооруженных людей, которые приступили к окружению этого участка, и сейчас эту комнату просматривают несколько снайперов, в чем можно убедиться, увидев на своем пиджаке след от лазерного целеуказателя. Мгновенно поскучневший голос начал уверять, что он ничего не имел такого в виду, что он выполняет личное распоряжение Администрации и что сопротивление его действиям является сопротивлением служебным лицам при исполнении… Не дав дослушать до конца, сбледнувшие с лица бойцы унутренних органов, дружно потащили меня через задний двор к машине.

Зажав меня между собой на заднем сиденье, они крикнули: Гони. Машина пронеслась по ночному сектору и уже минут через пять, я находился в управе, под которую отдали подвалы, которые предназначались для моей, тогда еще, службы. Просто сажать мне было некого и использовали эти камеры под склады. Закинув меня в каменный мешок с решетчатой дверью, меня оставили в покое.

* * *

Утро начиналось волшебно. Пинком меня подняли с пола и вывернули из покрывала, в которое я кутался.

Так, кто дал задержанному одеяло? – возмущенно спросил рослый мужик, которого я видел в компании Гладкомордого.

Стоя босиком на кирпичном полу, в одних трусах и майке, я покорно рассматривал говорившего. Тот наорав на охрану, внимательно посмотрел на меня.

Боже мой! Вы в таком виде! Пойдемте быстрее, я Вас напою горячим чаем и выдам какую-нибудь одежду. Пойдемте, пойдемте.

С этими словами он подталкивал меня ко входу в теплую каморку у лестницы, где мы раньше баловались чайком.

Пусть это был хоть и «добрый», но все равно следователь, однако я был ему благодарен. Он выдал мне старые штаны, рубашку и фуфайку, на ногах у меня были старые, растоптанные валенки. Я сидел за столом и пил чай с тремя кусочками сахара. Из носа текли сопли, глаза слезились, я поминутно чихал и кашлял, но мне было хорошо. Мужик, представившийся Николаем Сергеевичем, с жалостливой улыбкой смотрел на меня, а я взахлеб рассказывал, о происшедшем у меня дома. Так вы и не знаете, из-за чего вас задержали?

Я пожал плечами и уставился в кружку с чаем, который мгновенно перестал быть вкусным.

Ну-ну, – постарался успокоить меня добряк, – вряд ли вас можно в чем-то обвинить. Большинство свидетелей сходятся на том, что вы не делали ничего такого, за что можно было бы вас арестовывать. Так что я более чем уверен, что это ошибка. Ей-богу, я чувствовал к нему благодарность. Вы ведь ни в чем не виноваты? – мягко спросил он.

Да ни в чем, – пылко ответил я, – если бы эти двое хотя бы спросили меня, то я бы ответил. А то они только били и угрожали мне и моей жене с дочкой.

Знаете, – вдруг оживился добрый, – мне кажется я знаю в чем вас подозревают! Я чуть не подавился. И в чем же, – самым своим наивным тоном поинтересовался я.

Добрый внимательно посмотрел на меня – не издеваюсь ли я на ним. Но я смотрел самыми честными и наивными глазами, какие только нашел в своем загашнике.

Видите ли, Данил Владимирович… – он задумался и начал мерять шагами комнату. Наконец решившись, он сел напротив меня:

Вы, ведь, наверняка в курсе, что сейчас происходит? – и еще раз внимательно посмотрел на меня, а я был весь внимание. Мне действительно было очень интересно. Вы знаете, что бывший Председатель Совета сектора, задумал переворот? Не может быть, – потрясенно сказал я, – это Саня значит решил… И пораженно уставился на доброго.

Да-да. Совершенно верно. Он сошелся с бандформированиями из окрестностей города и собирался захватить власть в секторе, а потом во всем городе. Для этого он привлек к исполнению своего замысла некоторых слабовольных членов нашего общества…

В целом, смысл высказываний мне был понятен. Либо я рассказываю что-нибудь, представляющее интерес; либо в меня можно вбить нужную информацию и заставить свидетельствовать против Сани. По окончании его речуги, меня отвели обратно в камеру. А потом в камеру пришли вышибалы… Ранним утром пришел добрый следователь… Вечером вернулись вышибалы…