Строптивая для бандита (СИ)

– Как ты можешь так с нами говорить? – взвизгивает мать, закрывая лицо руками, а отец притягивает жёнушку к себе.

– Вы мне никто! Мои родители умерли много лет назад, и лучше уж я буду чтить их память, чем верить в то, что они вовсе не погибли, а лишь в одночасье сломали мою судьбу по щелчку пальцев.

– Ты можешь думать все, что тебе угодно, но стен этого дома больше не покинешь! – распоряжается мужчина.

– Где Глеб? – вместо возражений спрашиваю я, потому что меня вдруг осеняет, что при такой сильной ненависти его вполне могли убить. Страх за Кайданова сейчас ощущается настолько остро, что я готова наброситься на собственных родителей, если придётся.

– Переживаешь?! – насмешливо отзывается папа. – Ты до сих пор не поняла, что это он во всем виноват! Он вынудил нас так поступить с тобой. Ты хоть знаешь, что этот вшивый пёс уже два месяца ищет тебя? Хочет убить, знаешь?! – мужчина дергается в мою сторону, но мать пытается оттащить его обратно.

– Юра, прекрати! - просит она, и отец прислушивается.

– Мы сами потеряли твой след пару лет назад... И если бы ни этот снимок, я даже не знаю чем бы все закончилось!

– Какой ещё снимок? – злюсь я.

Отец подхватывает со стола смартфон и показывает фотографию с гонок, где Кай прижимает меня за талию, облокотившись о машину. Жар проносится по телу, потому что я мигом вспоминаю тот день. Горячие прикосновения моего мужчины. Жадные и сводящие с ума.

– Где Глеб? – снова спрашиваю я.

– Все это уже неважно! Сейчас тебе нужно отдохнуть.

– Вы плохо слышите? Где Кайданов? Вы убили его? – не унимаюсь.

– Андрей! – зовёт кого-то отец. На зов в гостиную входят двое мужчин. – Отведите нашу дочь в спальню, ей надо прийти в себя.

Меня подхватывают с двух сторон, лишая возможности выбраться. Я пихаюсь и лягаюсь со всех сил, но это не приносит успеха. Мама отворачивается, сотрясаясь в рыданиях, а я не нахожу ничего лучше, как напоследок прокричать самым родным людям о том, как я их ненавижу!

Глава 40

ГЛЕБ

16 ноября 2020 года (наши дни)

Прихожу в себя от мощного удара в живот, после которого меня скручивает.  Сижу на стуле в каком-то подвале, руки разведены по сторонам и подвешены кверху на цепях. Затекли. Похоже, я уже давно просиживаю тут штаны. Я не помню, как оказался здесь, но совершенно точно знаю кто передо мной. Двое мужчин с шашками наголо и их предводитель, довольно восседающий на стуле напротив меня.

– Ну что, добегался, сучий потрох?! – говорит он мне, ухмыляясь.

– О, Юрий Захарович! Ты со мной только в цепях разговаривать не ссышь, да с братками на подмоге? Видать, сильно я тебе нервишки потрепал? Боишься?

– Просто руки марать не охота! Была бы моя воля, я б тебя уже давно кончил.

– Так давай! Чего ждёшь-то?! Я ж как на ладони перед тобой. Убей, пока я не добрался до тебя и до твоей внезапно воскресшей дочурки!

– Так ты ничего не знаешь, клоун?! – удивляется Захар. – Только благодаря моей любимой дочери ты до сих пор жив, и я позволяю тебе осквернять своим присутствием этот чудесный подвал.

Я выгибаю бровь, ожидая пояснений. Что все это значит? Я так и не смог добраться до мелкой Васнецовой. Но уверен, мне просто не хватило времени. Захар достаёт из кармана телефон, стучит по нему пальцами, а затем разворачивает экраном ко мне. На фотографии я крепко прижимаю к себе Марину. Мою Марину. Хрупкую, но сильную духом маленькую ведьму, а по совместительству мать моего будущего ребёнка.

– Где она? – выпаливаю я, дергаясь на стуле.  

– Там, где и должна быть. Отдыхает в своей комнате. Надеюсь, что в итоге дочь примет правильное решение, и я выбью таки из тебя дух раз и навсегда! Ты и так слишком долго отравлял существование нашей семьи, поэтому я с радостью избавлюсь от тебя.

Я не могу поверить в то, что услышал! Реально? Моя Марина – Марина Васнецова?! И все это время она была на виду?! Под чужой фамилией водила меня за нос?! Это бред какой-то! Захар ни за что бы не подложил под меня собственную дочь... Хотя, однажды он уже предал ее, что мешало поступить так снова? Но, смысл? Хуйня какая-то получается! Да и Марина слишком строптива, чтоб послушно выполнять команды своего родителя. Захар щёлкает пальцами перед моим лицом.

– Чего подвис-то, выродок? – говорит он мне. – Теперь на Марину мою молиться должен, чтоб она жизнь тебе сохранить решила.

– С каких пор сам Захар будет малолетних сук слушать? – задеваю врага я. Мужчина жестом даёт отмашку одному из своих, и мне снова прилетает в живот. Складываюсь, насколько это возможно, и шиплю сквозь зубы от боли.

– Не смей так говорить о моей дочери! Иначе передумаю, и освежую прямо сейчас! – запугивает меня Захар. – Я и так виноват перед Мариной, решив за неё, как будет лучше. Теперь она понесла от тебя, и это стало твоим спасением. Пусть сама решает, как поступить с отцом своего ребёнка. Скажет убить, я буду только рад, – злорадно ухмыляется, будто думает, что дочь именно так и поступит.