Строптивая игрушка для принцессы (СИ)

Генерал, который занимал в моей голове особое место, вполне вероятно, скоро займёт то самое особое место в моей коллекции. Он не сможет устоять и сломается, склонит голову и послушно помашет хвостиком, точно так же как и остальные трое. Похожими мыслями, без сомнения, наливался и его пульсирующий член, достаточно твёрдый, чтобы войти сразу и без подготовки. Такой каменный и красный, каким его никто и никогда не видел. Ведь эта потрясающая животная опасность хранила себя для чёртовой принцессы, которую уже хотелось прибить. Если бы я пренебрегла своим кружевным нижним бельём, он наверняка бы заметил, как по внутренней стороне бёдер стекали сок возбуждения.

Противоречие между ледяным взглядом и его набухающим, наливающимся кровью членом забавляло и внушало мне какой-то особый вид удовольствия. Так, интересно было следить за тем, как вчерашний девственник старается удержать себя в руках. Как не позволял желанию затуманить голос разума и как в полной мере наслаждался тем, что я буквально вынуждала его переходить эту черту и срываться на звериные инстинкты. Подчиняла своей воле и вкладывала в голову мысли о том, что покорность и боль лучшее, что с ним могло случиться. Он понимал, что сдаёт позиции, но поделать с этим ничего не мог. Магия и возбуждение срывали последние предохранители и запускали те самые, едва заметные импульсы по телу.

— Ты мерзкая и отвратительная тварь, которая не заслуживает жизни! — в гневе выкрикнул он, стараясь убедить себя в том, что не сошёл с ума.

Глава 9 Боль наслаждения

Несмотря на всю ненависть, притаившуюся в уголках глаз, отрицать его заинтригованность было невозможно. Предательские реакции тела одновременно и смущали, и бесили. Сладкое предвкушение клубилось в желудке и казалось нерастраченной негой, которую так и хотелось вкусить. Я не могла позволить ему понять, что сама заводилась от той гремучей смеси эмоций, которые демонстрировали его глаза, и что тело не слушалось его желаний, вырывая из мощной груди хриплые стоны, немного недотягивающие до страстных молебных хрипов. И всё же он знал, что я знала и чувствовала его уязвимость.

— А мне кажется, ты уже принял решение и теперь готов ему следовать… — сказала я и взглянула не его твёрдый, всё ещё сочащийся смазкой член. — Ты изгладился, ты потерялся и теперь нашёл тот дом, который так долго хотел. Иди же сюда. Позволь мне стать твоей единственной госпожой, которая всегда похвалит и приголубит.

С его покрасневших от укусов губ сорвался стон, и он низко склонил голову, словно в немом исступлении и нежелании подчиняться моим словам. Но магия была сильнее, она опутывала и не позволяла голосу разума пробиваться до сознания. Я откинула голову назад, разметав свои смоляные кудри за спиной. Возникшая на лице ухмылка была различима даже в такой полутьме. Для него я погибель, призрак, монстр. Но мои руки так нежно манили к себе, что никто бы не упорствовал до предела. Никто, кроме него…

Спустя секунды я медленно стянула перчатку, и изящные пальцы вытянула перед собой, подзывая и маня, словно собирая ниточки марионеток. Даже в скудном лунном освещении было видно, как высоко и тяжело вздымалась мужская грудь, как сверкали чёрные очи в ожидании первого, едва уловимого прикосновения. Вот только я не касалась, лишь манила, звала за собой и приказывала склонить голову и как послушный котик помахать хвостом, прижимая уши к голове. Лишь бы он понял, лишь бы сдался, лишь бы стал моим.

Я почти чувствовала его насыщенный аромат возбуждения, разливающийся в комнате, заставляющий каждый нерв, наливаться магической силой, жаждой и страстью. Я была в ступоре… Мои собственная внутренняя битва блокировала любые адекватные попытки подчинить и окончательно сломать свою новую игрушку. Я будто хотела, чтобы он оставался в сознании, так же как и та троица, преданная мне до конца веков. Для последующих действий мне хватило лишь одного сказанного им слова «сука». Неожиданное бешенство, вызванное его неосторожно брошенной фразой, сменилось диким азартом.

Каждую частичку мощного, тренированного тела вражеского генерала охватили судороги и буквально сковали, миллионы иголок прошили бледную кожу, заставляя распахнуть рот и застонать. И всё же в чём-то людская молва была права. Я не любила насилие, не собиралась вредить окружающим, но это всё верно, до тех пор, пока меня не выводили из себя и не заставляли кровь кипеть в жилах. Пот лил из каждой, даже самой малюсенькой поры, заставляя бледную кожу блестеть в свете луны. Его спина неестественно изогнулась, будто он испытывал особенно сильный оргазм, сминая простыни в кулаках, и невидящим взглядом, смотрел в потолок.