Строптивица и нахал

Мы больше двух часов следовали за «маячком». На окраине города сигнал проходил слабо, скорее всего, абонент уходил «под землю»: подвальные помещения, подземные стоянки…

Мы почти не разговаривали: Артём следил за движением телефона, я – за дорогой. Ребята, которых взял с собой брат, молчали: напряжение, повисшее в воздухе, не располагало к беседе.

Четкий сигнал последние несколько минут оставлял надежду найти ее. Мы были уже совсем близко. Старые хрущевки, темные дворы, обшарпанные лестничные пролеты, вонь, режущая глаза. Дверь квартиры, откуда идет сигнал, никто не открывал. Пришлось ее выбить: хлипкие замки не являлись непреодолимой преградой. За эти часы я что только ни передумал. В жизни так страшно было всего раз, но тогда все закончилось плохо, и сейчас я молился, чтобы с ней ничего не случилось.

Наркоманский притон! Тема, не церемонясь, прокладывал себе дорогу кулаками. Складывалось впечатление, что он выплескивает те же эмоции, что бушевали сейчас во мне. Телефон обнаружили у одного из жильцов. После долгой беседы, как на исповеди он нам поведал, что нашел его в такси и все это время пытался сбыть. Брать такую дорогую игрушку никто не хотел: она сулила много проблем. Вот он несчастный на них и нарвался. Так же нам было рассказано, как сильно он раскаялся в своем нечестном поступке.

Оформлять это дело никто не стал. Вызывать наряд тем более. Забрав телефон Миланы, перешагнули через выбитую дверь и направились к машине. Парней отвез обратно на работу. Тема отказался ехать к себе. Сначала решил лично убедиться, что Милана дома и с ней все в порядке.

В окне моей квартиры горел свет. Лучше бы она уже спала! Сейчас моя злость вновь разгоралась. Запру ее дома, больше никуда не выйдет! Тему маска «холодного безразличия» не обманула, он пытался уговорить меня отвезти его домой, дать время успокоиться. Кинув ему ключи, направился к подъезду. Пока поднимался, пытался успокоиться. И даже казалось, что удалось. До тех пор, пока не увидел виновницу наших ночных приключений.

Взбесило окончательно то, что она пыталась сбежать! От меня?! Пока Милана непонятно где прохлаждалась, я облазил половину города в ее поисках. Подключил людей, которым еще смену дорабатывать.

– Стой на месте! – схватил ее за локоть, чтобы удержать.

Не оборачивается. Подбородок упрямо задран вверх.

– Объясни, ты где была? – стараюсь контролировать свою злость, но не выходит. Оборачивается – ни капли раскаяния не вижу в ее глазах!

– Я же тебя не спрашиваю: «Где был ты?», – нагло посмотрев на меня, дерзко выдала Милана.

– А-ты-спроси-где-я-был, – на одном дыхании зло процедил сквозь зубы.

– Мне это неинтересно, – развернувшись, она пыталась уйти.

Дернул за локоть и притянул к себе.

– Что ты делала на Гвардейской?

– Тебя это не касается! Получается, за мной никто не следит? – ухмыльнулась она.

Проигнорировал ее вопрос:

– Я еще раз спрошу, а ты ответишь!

– И не подумаю. Думаешь, ездила к любовнику, и ты упустил шанс получить развод? Так, ты об этом никогда не узнаешь!

Ее слова разбудили во мне что-то темное. Открытой ладонью надавил на спину, заставляя Милану вплотную приблизиться ко мне. Левую руку запустил ей в волосы, удерживая голову в таком положении, сверлил ее взглядом. Не моргнула даже! Нахально, дерзко смотрит мне в глаза! Хватаю ее за плечи и ощутимо встряхиваю. Чувствую злость, бессилие, что не удается до нее достучаться. Волосы пышным каскадом рассыпаются по плечам, а шпильки падают на пол. Звенящий звук ударяющихся о плитку металлических заколок бил по натянутым нервам. Прошли секунды… Мы стоим в тишине, нарушаемой только нашим дыханием. Не сдается, все так же упрямо смотрит в глаза. Красивая… Дерзкая, вызывающая, желанная…

Этой девочке удалось то, что не удавалось никому ранее: я испытывал сильное влечение именно к ней, любая другая была неинтересна. А то, что пережил сегодня? До безумия испугался, ведь с ней могло случиться что-то нехорошее. Обидь ее кто-нибудь – в живых бы подонков не оставил! Эта девочка затрагивала такие струны, о существовании которых я и не догадывался.

Тону в этих зеленых омутах, не сопротивляюсь, иду ко дну. Гнев сменяет другое чувство, не менее обжигающее. Мне нравится, что сейчас она так близко. Смогу устоять? Нет. Миг… И я накрываю ее уста своими.

Сопротивляется, колотит что есть мочи кулаками по груди. Не понимает, что я уже не смогу ее отпустить. Упиваюсь ее ароматом, вкусом. Безумие, но я нахожу в нем успокоение: гнев, страх, неконтролируемые отрицательные эмоции – все отступает под опьяняющим вкусом ее губ.

Не стоило выяснять отношения, когда она прикрыта одним лишь полотенцем. Все, что хотел сказать, растворилось, забылось. Голос в моей голове шептал, что я должен сделать ее своей. Впервые я полностью был с ним согласен: никаких внутренних споров и долгих дискуссий.