Строптивица и нахал

Не размыкает губ, упрямица! Подушечками пальцев неспешно ласкаю спину, словно рисую кисточкой на атласной коже, едва заметными касаниями вывожу узоры. На миг раньше я почувствовал, что сопротивление пало. Сначала она позволяла целовать так, как мне хотелось, а потом ответила…

Ничего раньше меня так не заводило: ее отклик лишал последних остатков разума! Понимаю, что не смогу остановиться: ее страсть стерла тонкую грань, разделяющую нас.

Отрываюсь от чувственных губ: мне хочется всю ее покрыть поцелуями. Языком провожу по тонкой, пульсирующей жилке на шее. Ее учащенное дыхание звучит музыкой для моих ушей. Неистовыми поцелуями покрываю лицо и шею, добираюсь до мочки уха, нещадно ласкаю эту эрогенную зону. Она доверчиво откидывает голову назад… В этом жесте тесно переплетаются невинность, эротичность, и это бешено заводит. Я готов заскрипеть зубами от резкого притока крови в паху.

Хочу понять, готова ли Милана идти дальше? Ее взгляд, затуманенный страстью, дает ответ на мой невысказанный вопрос. Почему-то не хочется спешить, мне доставляет одновременно и муку и удовольствие неспешно наслаждаться ею. Поддеваю пальцем край загнутого вовнутрь полотенца – оно, медленно сползая, падает к ее ногам, открывая полностью роскошное тело. Мне кажется, я все это время не дышал.

Идеальной формы грудь, словно специально создана скульптором под мою ладонь. Не могу отказать себе в удовольствии и не коснуться этого участка тела. Большим пальцем провожу по вершине груди, мгновенный отклик ее персикового соска заставляет мысленно улыбнуться. Не останавливаюсь, то же самое проделываю с другой грудью. С губ Миланы срывается удивленное «ах». Опускаю голову и касаюсь языком спелых вершин. Слышать ее стоны удовольствия невыносимо, так можно и в штаны кончить!

Не люблю говорить во время секса: слова должны заменить стоны, всхлипы и крики. Не спрашиваю, подхватываю ее на руки, делаю несколько шагов, опускаюсь в кресло и сажаю ее на себя. Бедра жены призывно разведены в сторону, не могу оторваться от этой открытости. Чувствую, как она начинает внутренне закрываться. Не позволю!

Фиксирую ее голову в ладонях так, что она не может повернуться, и впиваюсь жарким поцелуем. Затеваю безумную, горячую игру языками, пока вновь ее глаза не туманятся страстью. Отпускаю лицо и опускаю руки на грудь… Руки сменяют губы. Громкие вскрики – это то, чего я так ждал! Указательным и средним пальцами правой руки аккуратно касаюсь лепестков ее промежности, развожу их немного в сторону, ласкаю маленький бугорок. Легкая дрожь проходит по телу. Не останавливаюсь до тех пор, пока из ее уст не срываются протяжные стоны.

Давай! Вот так отвечай мне, Милана!

Жена начинает тереться о пах, одной рукой стараюсь придержать ее за бедра, чтобы дать себе время немного успокоиться. Давно нахожусь на грани! В любой миг могу переступить черту: мыслей связанных нет, мною пытается править инстинкт.

Растираю смазку на пальцах, подношу к носу, вдыхаю чистый запах с легким оттенком бергамота и зеленого яблока. Кайфую от этого аромата.

Полностью раздеться времени нет, я хочу Милану! Хочу до боли в паху. Расстёгиваю ширинку, немного спускаю брюки и боксеры, полностью выпуская каменный член наружу. В глазах Миланы читаю удивление и испуг.

«С чего вдруг?» – успеваю подумать прежде, чем она закрывает глаза, не позволяя и дальше считывать эмоции. Милана движением головы откидывает волосы назад, эротично при этом колышется грудь, заставляя меня забыть обо всем.

Все! Не могу больше себя сдерживать! Ее влажные складочки касаются моего напряженного члена, заставляя его болезненно пульсировать.

Пытаюсь резким толчком проникнуть вовнутрь, не получается! Промежность хорошо увлажнена, но и со второй попытки мне это не удается.

– Открой глаза! – отдаю приказ. Мне надо видеть эмоции, когда я в нее войду! Хочу, чтобы она точно знала, кто ее будет брать!

Интересно, когда она последний раз занималась сексом? Задаю себе вопрос и понимаю, что не хочу знать на него ответ, отчего-то злюсь. Давно, судя по всему, раз так тяжело в нее проникнуть. С третьей попытки резким толчком мне удалось сделать… ее женщиной! Она поморщилась от боли, уперлась ладонями в грудь и попыталась встать. Я смог достаточно глубоко в нее проникнуть, и ее резкий маневр не удался, вовремя придержал Милану за бедра.

– Вот так сюрприз. Я готов поверить в Деда Мороза! – растерянно, удивленно звучал мой голос. Но инстинкт заставлял двигаться, и сдерживать себя удавалось с трудом.

– Пусти, – обиженно произнесла Милана.

Что-то царапнуло в груди. Впервые почувствовал себя мудаком.

– Не дергайся уже! Опытная женщина, – довольство в голосе скрыть не удавалось. – Стоило предупредить.

– А то ты бы поверил…

– Скорее всего, нет, но что ни бывает, – улыбнулся этой еще, по сути, девчонке.

Где-то глубоко внутри меня голову задрал мужской эгоизм. Не стоит скрывать, мне льстило, что я первый.

«Первый не единственный» – попытался внутренний голос меня задеть.

Ответить не успел: Милане вздумалось устроиться на мне поудобнее.