Читаем Строптивый омега (СИ) полностью

Долго скрывать рану и наливавшийся синяк бесполезно и Габриэль позволил отвести руку, представая перед альфой во всей своей красе. На лицо того легла тень, а глаза заметали молнии. Сжав и разжав ладони, Винсент полез в нагрудный карман, доставал платок и очень нежно приложил его к ране.

— Кто это сделал? — рык разнесся по округе.

— Никто, — тут же попытался успокоить Габриэль, не зная этой устрашающей стороны своего альфы. Он и улыбками умел доводить людей до дрожи в коленях, а с таким убийственным взглядом несчастному хватать лобзик и начинать пилить гроб. — Я подскользнулся и ударился о перила.

— Удавлю, — Винсент оглядел притихших студентов таким взглядом, что было заметно, как некоторые побледнели от страха. Альфа приобнял любимого.— Сегодня же звоню своим знакомым. А это место разберу по кирпичикам.

— Не надо, Винсент, — умоляюще произнес омега, обнимая мужчину в ответ. — Это всего лишь царапина, в детстве я получал травмы серьёзнее. Здесь работают прекрасные профессора, ты же не лишишь их работы?

— Садись в машину, — альфа словил взглядом компанию омежек, чьи взгляды сильно отличались от остальных. Вот можно и проверить, кто причинил вред его паре.

Спорить Габриэль не стал, молча подхватил букет, что за ненадобностью бросил на землю альфа, и сел в машину, свободной рукой прикладывая платок к брови.

— Добрый день, пташки, — на губах альфы появилась лукавая улыбка. — Не окажете ли вы мне услугу?

Не были бы омежки перепуганы до смерти, сотни раз проклиная замухрышку Милтона, взорвались бы от счастья, что такой альфа, как Фантомхайв обратил на них внимание и даже заговорил.

Все шишки с ответом полетели к главному омеги среди их компании — Элиану.

— Винсент Фантомхайв, приятно с Вами познакомиться, — попытался растянуть слишком пухлые губки в улыбку и подавить дрожь.

— О, и мне приятно познакомиться с однокурсниками моего жениха, — альфа не переставал улыбаться.

Шок отразился на их лицах. У каждого можно было прочесть: Какой, к черту, жених?!

А толпа, что находилась в пределах университета после занятий быстро рассосалась. Проблемы с Фантомхайвом никому не нужны.

— Я думаю, вы быстро пронесете информацию, — Винсент лукаво склонил голову, улыбка стала угрожающей. — Если кто-то тронет Габриэля, может попрощаться с институтом. Понятная мысль?

— Мы ничего не делали!

— Вы не можете обвинять нас!

— У Вас и доказательств нет!

— Хватит нам угрожать!

Полились реки страха и обвинения со всех сторон, только бы отвязаться от подозрений. Но эта паника в глазах и громкие речи выдавали омежек с головой.

— А почему вы решили, что я угрожаю именно вам? — ухмыльнулся альфа.

— Почему же вы тогда подошли именно к нам? — вновь заговорил Элиан.

— Потому что вы, пташки, очень похожи на тех, кто обожает сплетни. И, я надеюсь, вы понимаете, что я не посмотрю на принадлежность к полу и раздавлю любого, кто причинит вред моему любимому омеге?

— Хотите знать кто разукрасил Милтону личико?

— Не из ваших пухлых губок, они не внушают мне доверия. Поэтому кыш, пташки. — Над Винсентом вновь появилась угрожающая аура.

***

Габриэль во время разборок нервно сидел в машине и от волнения уже у третьего цветка оборвал все лепестки. Кровь перестала течь и он убрал запачканный платок. Сегодня обязательно нужно будет застирать. Из окна можно было спокойно увидеть, как группка омежек стартанула с места, а альфа спокойной походкой подошел к машине, открывая багажник и доставая аптечку. Сев в машину, он протянул ее Габриэлю.

— Спасибо, — тихо поблагодарил, выискивая пластырь.

Альфа ничего не ответил, подхватив омегу за подбородок и аккуратненько осматривая ранку. Все-таки стоило разорвать мелких фурий на месте.

— Как ты себя чувствуешь? Голова не болит? Может, в больницу?

— Я в порядке, — уверил Габриэль, мягко отстранив руку альфы. — У меня есть мазь от синяков и ушибов. Два-три дня и буду как новенький. А из-за рассеченной брови даже шрама не останется, ранка не глубокая.

— С этого дня ты тут больше не появишься, — Винсент притянул любимого к себе, прижимая его голову к груди и утыкаясь носом в любимые волосы. Черта с два он теперь позволит кому-то тронуть его пару.

Габриэль бы и мог возразить, но сейчас было не то время, чтобы говорить что-то против. А еще придется успокаивать и отговаривать от затеи снести университет к чертям. Теперь уже омега не сомневался, что Фантомхайв может это устроить.

— Предупрежу заранее, откажешься сдать сессию досрочно и перевестись в другой университет, я устрою тебе академический отпуск по залету, — альфа, разрывая объятия, оставил поцелуй чуть выше ранки.

Не чувствовалось от него шуток, что еще сильнее пугало Габриэля. Без возражений он согласился, слегка кивнув головой. Но свое слово все же вставил:

— Только обещай, что не тронешь этот университет.

— Если тебя там не будет, то никто не причинит тебе вред, и тогда не будет повода мне злиться, — снова ласковый тон и взгляд полный обожания.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство