Читаем Строптивый омега (СИ) полностью

— Так и планировал, просто хотел узнать, не против ли вы. Обрадуй малышку, что сегодня будет тортик.

— Обижаешь, — проворчал бета, — ждем тебя на ужин.

Габриэль первым отключился. Хоть вечер будет приятным, в кругу друзей-то. И поможет выветрить из головы флиртующего сегодня с ним альфу.

***

Омегу встретили радостными объятиями и почти мгновенным приглашением за стол. Сразу стали расспрашивать о практике и личной жизни. О первом Габриэль рассказывал с удовольствием, охотно отвечал на вопросы и даже поделился забавными случаями, что успели произойти за время их практики. Посмеялись от души. Но стоило затронуть тему личной жизни, и омега стушевался. Не было у него личной жизни. На такого, как он, не посмотрит ни один нормальный альфа.

Нормальный — ключевое слово. Сегодняшняя липучка не относится к этой категории.

— Не расстраивайся, — подмигнула Мейлин, — я уверена, что у тебя все наладится. Может, даже на работе с кем-то познакомишься.

— Спасибо за поддержку, милая, — улыбнулся Габриэль, доедая свой кусочек торта. — Но мне и без отношений неплохо живётся. Успеется ещё.

— А что, — Джейсон решил порасспрашивать, словно видел, что что-то изменилось, — даже среди пациентов никого?

— К чему ты клонишь?

— Просто ты чем-то взволнован, — Джейсон широко улыбнулся. — Обычно ты о личной жизни говоришь совсем иначе.

Неужели всё на лице написано?

Габриэль отпил немного чая, не спеша ставя кружку на стол. Руки вдруг стали мелко подрагивать, а в голове всплывал образ сегодняшнего альфы. Винсент, кажется. И нужно ему было целовать омеге руку!

— Был сегодня один тип, — начал из далека Габриэль. — Доставал на рабочем месте.

— И чего лез? — заинтересованно спросил парень.

— Не важно, — отмахнулся Габриэль, вновь уткнувшись в кружку чая. — Такой как он мне не подходит.

— Какой такой? — Джейсон даже отставил тарелку в сторону. — С тобой заигрывал альфа? А ты ещё и кочевряжишься, — тихо рассмеялся парень.

— Богатый и красивый альфа заигрывает с таким, как я? — скептически поинтересовался омега, давая другу представить это воплощение идеала. — Уволь, ни за что не поверю. И не поведусь.

— Как к вам богатый и красивый заполз? — усмехнулся Джейсон.

— Его друг сломал ногу и попал к нам в травмпункт. Черт знает, что мажорных мальчиков занесло в нашу скромную больницу, но персонал, состоявший из девушек и омег, просто с ума посходил. Такого дурдома я давно не видел.

— А, может, судьба? — улыбнулся Джейсон. — Альфа случайно оказался в вашей больнице и обратил внимание, как я понял, только на тебя.

— Не верю я в судьбу. И уж тем более в то, что среди всех других, куда более красивых омег и девушек, он обратит внимание на меня. Не удивлюсь, если у него есть какие-то скрытые мотивы.

— Какие, например? — Джейсон мысленно присвистнул. Это печально, когда друг имеет жуткие комплексы.

— Может быть спор или собственный список от… — Габриэль прикусил язык, вспомнив, что рядом ещё ребенок сидит. Не стоило говорить в грубой форме. — В общем, питать надежды я не собираюсь.

***

Габриэль был четко уверен, что не пройдет и недели, как альфа переключится на кого-нибудь ещё. Так и случилось, что его омега больше не видел на территории больницы.

Жизнь продолжалась. Габриэль выкинул его из головы и полностью сосредоточился на своей работе. Однако это происходило только неделю. Одна неделя спокойствия. Никто ни о ком не вспоминал. И всё же не стоит забывать, что в жизни есть всегда противное «но».

Вечером в дверь омеги позвонили. Гостей он не ждал и был весьма шокирован, когда на пороге своего дома увидел знакомую личность.

— Что Вы здесь делаете?

— Решил заскочить, — улыбнулся Винсент. — Это тебе, — и вытащил из-за спины шикарный букет хризантем.

Просто кошмар какой-то. Габриэль даже в зеркало не успел взглянуть. На голове наверняка черти что творится, несмотря на множество заколок. Рубашка драная, забранная у Джейсона, да простые черные лосины. Типичный домашний образ. И таким он предстал перед альфой.

— Не стоило, — вежливо отказался омега, даже не притрагиваясь к букету.

— Извини, что без предупреждения, — альфа виновато улыбнулся, — я хотел тебя тогда забрать, но на работе случился кавардак. А кое-кто ещё и дал неправильный номер.

И ни капельки омеге не стыдно. Только вот стоять на пороге надоело и внутри боролось два желания: проводить настырного альфу прочь отсюда или наконец пригласить в дом. Но чем это может обернутся, один Бог знает. Так что первый вариант перевешивал. К тому же из подъезда жутко воняло сигаретами: сосед напротив любил выходить на лестничную площадку подымить, из-за чего хотелось поскорее захлопнуть дверь.

— Что Вы от меня хотите, мистер?.. Как Вас?

— Винсент. Винсент Фантомхайв.

— Мистер Фантомхайв, — повторил Габриэль, от волнения потирая шею. — Я повторю свой вопрос: что Вы от меня хотите?

— Отношений, — спокойно ответил альфа. — Ты меня зацепил. И я никогда не чувствовал такой потребности в общении.

Вот так сразу в лоб. Габриэль на пару секунд впал в ступор, но вскоре пришел в себя, шоркая ногой по ковровой дорожке.

— Это шутка такая?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство