Строптивый романтик

Элеонора наклонила голову к блузке, которую штопала, пытаясь сосредоточиться на шитье. Но она была уверена, что это бесполезно. Виви уже заметила, как она покраснела.

Элеонора повела плечами.

– По-моему, хуже проданной тобой истории может быть только твоя жалость.

– Я не жалею тебя, дорогая, – сказала Виви изменившимся голосом.

Элеоноре стало не по себе.

– Я тебе завидую, – продолжила ее сестра. – Я не умею быть мягкой и сентиментальной. Пока я лежала в больнице, ты плакала, жалея меня, а я не плакала.

Элеонора перестала шить и отложила одежду в сторону. А потом она повернулась и снова посмотрела сестре в глаза.

– С чего это ты решила поговорить со мной по душам? – спросила она.

Глаза Виви сверкнули и стали по-настоящему похожи на блестящие золотые монеты. Честно говоря, все происходящее немного раздражало Элеонору.

– Ты провела всю ночь с Хьюго Гровсмуром, – произнесла Виви. – Полагаю, любая попытка откровенничать с тобой будет напрасной тратой времени, да?

Попытавшись скрыть обиду, Элеонора судорожно вздохнула.

– Я не хочу говорить о Хьюго, – сказала она.

По правде говоря, она не желала говорить о Хьюго с Виви. Элеонора страдала, даже просто думая о нем.

– Знаю, ты мне не поверишь. – Виви накрыла ладонью руку Элеоноры, и та удивленно уставилась на нее. – Знаю, по твоему мнению, я слишком эгоистична и считаю, что ты мне должна. Ты можешь во многом меня обвинить. И это будет справедливо. Я знаю, все, что ты можешь сказать, правда. Но это не значит, что я не люблю тебя, Элеонора. И я правда хочу защитить тебя.

Элеонора сурово нахмурилась, глядя на руку сестры.

– Значит, ты так меня защищала, Виви? – спросила она. – Ты уверена в этом?

Элеонора не знала, как она осмелилась спросить об этом. И она вряд ли хотела услышать ответ. Виви выдохнула. Посмотрев на нее, Элеонора заметила, что ее взгляд изменился.

– Это достаточно справедливо, – произнесла Виви. – Я не могу отрицать, что вела себя дерзко, приехав в Гровс-Хаус. Полагаю, все, что я увидела, застало меня врасплох.

– Ты мне позавидовала. – Элеонора с вызовом уставилась в глаза сестре.

Но Виви только пожала плечами, и ее упругие локоны подпрыгнули.

– Не знаю, что я почувствовала, – сказала она. – Я долго над этим размышляла.

Элеонора хотела возразить, но что-то заставило ее держать язык за зубами. Взгляд ее сестры помрачнел.

– Я общалась с людьми, с которыми ты даже разговаривать отказывалась, – продолжала Виви. – Я думала, мы с тобой заодно. Я думала, у каждой из нас определенная роль. А потом мне показалось, будто все, что я делала, было напрасно, и я не знала, как с этим справиться. – Она покачала головой. – Жаль, что я не так совершенна, как ты.

– Это несправедливо.

– Ты могла бы сказать мне, что он тебе очень нравится. – Голос Виви надломился. – Ты могла бы прямо сказать мне об этом!

– Уверена, ты не стала бы меня слушать, – ответила Элеонора.

Виви покачала головой, словно превозмогая обиду.

– Я бы тебя обязательно послушала. Ты моя сестра. Мы с тобой одни против всего мира, помнишь?

– Я помню, – прошептала Элеонора. – Конечно, я помню.

Они посидели так какое-то время, и на душе Элеоноры немного полегчало.

– Но я все равно скажу тебе об этом, даже если ты покраснеешь от смущения. Ты ничего не знаешь о мужчинах вроде Хьюго, Элеонора. А я знаю.

– Таких, как Хьюго, больше нет, – сказала Элеонора.

– Почти все мужчины одинаковы, – произнесла Виви.

Усталость в ее голосе задела Элеонору за живое. Она думала только о себе, и ей в голову не приходило, что Виви тоже может страдать.

– Они стараются получить желаемое, а потом испаряются.

Элеонора хотела поспорить. Она могла сказать сестре, что она не права. Что она просто плохо знает Хьюго. Но Элеонора промолчала. Она жила в его доме. Хьюго заигрывал с ней, и она отдала ему свою девственность. Для Элеоноры это был важный шаг в жизни, а для Хьюго он, по-видимому, ничего не значил.

Она поверила, что он не такой монстр, каким его представляют в таблоидах. Но он и не монах. А она оказалась обыкновенной дурочкой. На глазах Элеоноры выступили слезы, и она наклонила голову и несколько раз моргнула, чтобы скрыть их.

– Я чувствую себя такой дурой, – прошептала она.

– По-моему, нет женщины, которая устоит перед Хьюго Гровсмуром, – отчеканила Виви. – Он великолепный мужчина и искушенный любовник. Ты бы не смогла ему сопротивляться.

Как оказалось, Элеонора все-таки могла говорить о Хьюго с сестрой. Но она не могла обсуждать с ней то, какой он любовник.

– И что теперь? – спросила она, всплеснув руками, а потом бессильно уронив их на колени. – Что мне делать? – Она прижала ладонь к груди в области сердца. – Что мне делать?

Виви неожиданно весело рассмеялась, и Элеонора удивилась тому, как ей понравился этот смех.

– С этим я тебе помогу. – Виви встала и потянула сестру за руку. – Пошли. Ночь только наступила, и у нас еще есть время пуститься во все тяжкие.

– О нет. – Элеонора нахмурилась. – Мне не нужны проблемы.

– Тебе не надо вставать на работу рано утром.

– Ну…