Стругацкие: комментарий для генерации NEXT

«А на ИНСТРУКЦИЮ он плевал. «Инструкция — это для тех, кто еще не умеет».» С.

«В голове у Юры была каша, и в этой каше из собственных Юриных принципов и понятий в целости оставалась только ИНСТРУКЦИЯ.» — С.

«Учебная тревога, стажер Бородин, только и всего. Рутинная, не реже одного-двух раз в течение рейса. В целях проверки знания ИНСТРУКЦИИ. Великая вещь — инструкция! — Он вытащил из скафандра белый цилиндрик толщиной в палец и со злостью грохнул шторой.» — С.

ИНТЕЛИ — полуподпольная общественная организация, борющаяся с некоторыми видами наркотиков и нейростимуляторов (см.), а также устраивающая шумные провокации для отвлечения людей от растительного существования; граждане в основном всерьез их не принимают, если и испытывают какие-то чувства, то ненависть или презрение; слово «интель» используется как умеренная инвектива; среди старшего поколения, помнящего «заварушку», наличествует и уважение:

«— Сволочь какая-нибудь, — сообщила она мне громко. — Алло, Оскар, может, вы ИНТЕЛЬ? — Нет.» — ХВВ.

«— Я их к себе не пускаю, — продолжал бармен, все более оживляясь. — У меня глаз острый. Он еще только к двери подходит, а я уже вижу: ИНТЕЛЬ. Ребята, говорю, интель идет! А ребята у нас как на подбор, сам Дод каждый вечер после тренировок у меня сидит. Ну, он, значит, встает, встречает этого интеля в дверях, и не знаю уж, о чем они там беседуют, а только налаживает он его дальше.» — ХВВ.

«— Ничего не понимаю, — сказала она обиженно. — Вы мне так понравились сначала… Мама говорит, что вы литератор, я уже перед всеми расхвасталась, как дура, а вы, оказывается, чуть ли не ИНТЕЛЬ! — Как можно, Вузи! — сказал я укоризненно. Я уже понял, что нельзя допускать, чтобы тебя принимали за интеля.» — ХВВ.

«… и хрипло завопили: «Сволочи! Хулиганы! Бей ИНТЕЛЕЙ!..» — ХВВ.

«— Это ты зря. ИНТЕЛИ, например, его прогнали. «Уберите, — говорят, дурака…» Или вот нынче, у этих беременных мужиков…» — ХВВ.

«…Так у меня у самого во взводе было четыре ИНТЕЛЯ, пулеметчики. Совершенно правильно, дрались, как черти. Я помню, мы с пакгаузов удирали ну, знаете, там еще теперь фабрику строят, — и вот двое остались прикрывать. Между прочим, никто их не просил, вызвались исключительно сами. А потом вернулись мы, а они висят рядышком на мостовом кране, голые, и все у них калеными щипцами повыдергано. Вот так, понял? А теперь я думаю: где остальные двое сегодня, скажем, были? Может, они меня же слезогонкой угощали, ведь такие могут вполне…» — ХВВ.

«— У нас тайного ничего быть не может, — сказал он. — Какие могут быть тайны, когда народ с пятнадцати лет закладывает? Дураки эти, ИНТЕЛИ, все секреты разводят… Хотят двадцать восьмого заварушку устроить, шепчутся, минометы давеча за город повезли, чтобы спрятать, значит, ну, как дети, ей-богу!» — ХВВ.

«… меценатство для аристократов духа, а Старое Метро для тех, кто попроще, хотя ИНТЕЛИ тоже аристократы духа, а напиваются как свиньи и ни на что больше не годны, даже они больше ни на что не годны, слишком много ненависти, слишком мало любви, ненависти легко научить, а вот любви трудно, и потом, любовь слишком затаскали и обслюнявили, и она пассивна, почему-то так получилось, что любовь всегда пассивна, а ненависть зато всегда активна и потому очень привлекательна…» — ХВВ.

«Ему удалось даже втереться в доверие к интелям, и он твердо установил, что в городе существуют всего две действительно тайные организации: меценаты и интели. И поскольку меценаты исключались, оставались только ИНТЕЛИ…» ХВВ.

«Если в этой стране и есть люди, ненавидящие слег, то это ИНТЕЛИ. Интели не гангстеры, это отчаявшиеся люди, патриоты… У них одна задача — расшевелить это болото. Любыми средствами. Дать этому городу хоть какую-нибудь цель, заставить его оторваться от корыта… Они жертвуют собой, понимаете? Они вызывают огонь на себя, пытаются возбудить в городе хоть одну общую для всех эмоцию, пусть хотя бы ненависть… Неужели вы не слыхали о слезогонке, о расстрелах дрожек?..» — ХВВ.