Структура и динамика психического

88 Психологическим механизмом, трансформирующим энергию, служит символ. Под символом я имею в виду реальный символ, а не знак. Дыра в земле у вачанди является не знаком женских половых органов, а символом, означающим представление о земле-женщине, которую необходимо сделать плодородной. Принять эту землю-женщину за человеческую женщину означало бы интерпретировать символ семиотически, и это роковым образом нарушило бы ценность церемонии. Именно по это причине никто из танцующих не имеет права взглянуть на женщину. Психологический механизм был бы разрушен семиотической интерпретацией – это было бы все равно что разбить вдребезги трубу турбины, подводящую воду, на том основании, что она представляет собой слишком неестественный водопад, обязанный своим существованием подавлению естественных условий. Я далек от того, чтобы считать, что семиотическая интерпретация бессмысленна; она не только возможна, но и достаточно правильна. Ее полезность неоспорима во всех тех случаях, когда природе просто перечат – без какой-либо эффективной работы, являющейся следствием этого. Но семиотическая интерпретация становится бессмысленной, когда используется только она и применяется схематически – короче говоря, когда она игнорирует реальную природу символа и снижает его ценность до простого знака.

89 Первым успехом, отвоеванным первобытным человеком у инстинктивной энергии – путем построения аналогий, – оказалась магия. Церемония носит магический характер до тех пор, пока она поддерживает состояние ожидания, даже если и не приносит при этом эффективных практических результатов. В этом случае энергия канализуется в новый объект и становится причиной нового динамизма, который, в свою очередь, продолжает оставаться магическим до тех пор, пока не обеспечит эффективной работы. Выгода, извлекаемая из магической церемонии, заключается в том, что объект, в который вновь вкладывается энергия, приобретает способствующий работе потенциал для психического. Вследствие его ценности он оказывает определяющее и стимулирующее воздействие на воображение; в течение продолжительного времени ум очарован им и находится в его власти. Это становится причиной действий, выполняемых на конкретном магическом объекте в полушутливой-полуигровой манере, причем большинство из таких действий имеют ритмический характер. Хорошим примером могут служить наскальные рисунки в Южной Америке, состоящие из борозд, глубоко вырезанных в каменной породе. Они сделаны индейцами, которые на протяжении многих столетий снова и снова шаловливо повторяли эти борозды с помощью острого камня. Содержание рисунков с трудом поддается интерпретации, однако деятельность, с ними связанная, несравненно более значима⁵⁹.

90 Влияние, оказываемое на психику магически действенным объектом, имеет и другие, не менее важные последствия. Благодаря длительному игровому интересу к объекту человек, вероятно, делает множество всевозможных открытий относительно этого объекта, которые в противном случае могли бы ускользнуть от его внимания. Как известно, много открытий было сделано именно таким образом. Недаром магию называют «матерью науки». До самого конца Средних веков то, что мы сегодня называем наукой, являлось не чем иным, как магией. Поразительный пример этого – алхимия, символизм которой совершенно верно демонстрирует принцип трансформации энергии, описанный выше, причем более поздние алхимики полностью осознали этот факт⁶⁰. И лишь благодаря развитию магии в науку, то есть продвижению вперед от простого ожидания к реальной технической работе с объектом, мы приобрели то владычество над силами природы, о котором в век магии можно было только грезить. Исполнилась даже мечта алхимиков о трансмутации элементов, и магическое действие на расстоянии сделалось реальностью благодаря открытию электричества. Поэтому у нас есть все основания высоко оценивать процесс образования символа и отдавать ему должное в качестве неоценимого средства использования простого потока инстинктивной энергии для эффективного труда. Водопад, несомненно, более красив, чем электростанция, но суровая необходимость учит нас ценить электрический свет и электрифицированную промышленность гораздо выше величественной расточительности водопада, заставляющего нас застыть в восхищении на четверть часа во время праздничной прогулки.