Структура и динамика психического

113 Очевидно, именно в юности мы должны извлекать наибольшую пользу из убежденного признания инстинктивного аспекта жизни. Например, своевременное признание сексуальности предохраняет от невротического подавления ее, которое делает человека чрезмерно замкнутым или же вынуждает его вести жалкое и несоответствующее его возможностям существование, что рано или поздно приводит к возникновению конфликта. Признание и правильная оценка нормальных инстинктов вводят молодую личность в жизнь и вовлекают ее в отношения с судьбой, делая, таким образом, причастной жизненным нуждам и последующим жертвам и достижениям, благодаря которым характер личности развивается, а опыт становится более зрелым. Тем не менее, для зрелой личности непрерывное расширение жизни, очевидно, не есть правильный принцип, поскольку переход ко второй половине жизни требует упрощения, ограничения и большей сосредоточенности – иными словами, индивидуальной культуры. Человек в первой половине жизни, характеризующейся биологической ориентацией, обычно может позволить себе, благодаря молодости своего организма, расширять свою жизнь и создавать из нее что-либо ценное. Однако этот же человек во второй половине жизни ориентируется на культуру, причем уменьшающиеся силы его организма порой просто заставляют его подчинять свои инстинкты культурным целям. Вместе с тем немало людей потерпело крах во время перехода из биологической сферы в культурную. Наше коллективное образование практически никак не обеспечивает этот переходный период. Занятые исключительно образованием молодежи, мы пренебрегаем образованием взрослых, относительно которых всегда предполагается – интересно, на каком основании? – что они более не нуждаются в нем. Налицо почти полное отсутствие направляющих ориентиров, необходимых для чрезвычайно важного перехода от биологической установки к культурной, для трансформации энергии из биологической в культурную форму. Этот процесс трансформации является индивидуальным процессом, и его невозможно осуществить с помощью общих правил и принципов. Он происходит при помощи символа. Образование символов – это фундаментальная проблема, которая не будет рассматриваться в этой работе. Я отсылаю читателя к Главе V моих Психологических типов, где я подробно обсуждаю эту проблему.

IV. Представление о либидо у первобытных племен

114 Насколько глубоко истоки религиозного символообразования связаны с понятием энергии, показывают наиболее примитивные представления, касающиеся магической власти, которая рассматривается и как объективная сила, и как субъективное состояние интенсивности.

115 Чтобы проиллюстрировать это утверждение, я приведу несколько примеров. Согласно сообщению Макджи (McGee), у индейцев племени дакота существует следующее представление об этой «силе». Солнце – это wakonda, не вот эта wakonda или вообще wakonda, но просто wakonda. Луна – это wakonda, и то же самое относится к грому, молнии, звездам, ветру и т. д. Мужчины тоже, особенно шаман, – wakonda, кроме того wakonda – это демоны стихийных сил, фетиши и другие ритуальные предметы, так же как и многие животные и местности, производящие особенно сильное впечатление на представителей племени. Макджи пишет: «Для перевода этого выражения [wakonda], наверное, лучше, чем какое-либо другое слово, подходит слово “тайна”, однако даже это понятие слишком узко, потому что wakonda способно с таким же успехом означать мощное, святое, старое, величественное, живое, бессмертное»⁷¹.

116 Сходными по употреблению со словом wakonda у дакотов являются слово oki у ирокезов и слово manitu у алгонкинов, имеющие абстрактное значение силы или продуктивной энергии. Wakonda – представление о «рассеянной, всепроникающей, невидимой, поддающейся умелому управлению и способной передаваться жизне-энергии и универсальной силе»⁷². Жизнь члена примитивного племени, со всеми его интересами, сосредоточена на обладании этой силой в достаточном количестве.

117 Особенно ценным является наблюдение, что понятия, подобные manitu, также используются индейцами в качестве восклицаний, когда происходит что-нибудь удивительное. Хевервик (Hetherwick)⁷³ сообщает то же самое о племени Yaos, обитающем в Центральной Африке, которые кричат mulungu! когда видят что-либо удивительное или непостижимое. Mulungu означает: (1) душу человека, которая носит название lisoka при жизни и становится mulungu после смерти; (2) мир духов в целом; (3) магически эффективное свойство или силу, присущие любого рода объекту, например жизни и здоровью тела; (4) активный принцип во всем магическом, таинственном, необъяснимом и неожиданном; (5) великую духовную силу, которая создала мир и всю жизнь.