Структура момента

- Ты почему не пришел вчера на репетицию? - Хорошенькое, почти детское лицо ее раскраснелось, глаза грозно поблескивали, но я-то знал истинную причину столь бурной активности, как, впрочем, и коллеги, следившие за нашим диалогом с чуть заметными (на тот случай, если она обратится к ним за поддержкой) улыбками.

- Не смог.

- И в субботу в Звенигород тоже не сможешь поехать?

- Еще не знаю. До субботы надо дожить.

- Вся фабрика почему-то знает, все до одного едут, а ты, как всегда, ничего про себя не знаешь.

-Да,- согласился я. - Такая уж у меня жизнь - полная неожиданностей. Не могу я за неделю вперед знать, поеду отдыхать с вами в Звенигород или не удастся...

Понимая, что я догадываюсь об истинной причине такой ее заинтересованности в моем участии в культмассовых мероприятиях, она рассердилась еще больше, пытаясь доказать всем, и себе в том числе, что ею движут лишь общественные интересы.

- Ну ладно, Звенигород - это твое личное дело. Если у тебя другие интересы, - это слово она язвительно подчеркнула, - можешь не ехать с нами... Но на репетиции изволь ходить...

Я подошел к ней и ласково обнял за плечи; несколько раз, не очень уверенно дернувшись в сторону, она притихла.

-Ну что ты сердишься?! - Я ощущал к ней в этот момент почти родительские чувства, а ведь был старше всего лет на восемь, не больше. - Ты же знаешь, что я спою, когда надо будет, без всяких репетиций.

- Послезавтра вечер, а ты даже костюм не примерил.

- Примерю. Сегодня обязательно примерю. И в Звенигород с удовольствием поеду. Если получится...

Возмущенно фыркнув, она все же сбросила с плеча мою руку.

- В том-то и дело - если получится... Ты не распоряжаешься собственной жизнью.

- А это уж мое личное дело. - Я продолжал улыбаться, но слова ее начали меня сердить.

-Никто в твои личные дела не вмешивается. - Она сбавила тон, и теперь в том, что говорила, ощущалась искренняя горечь. - Но мы вместе работаем, и если мы видим, что у кого-то из нас какие-то трудности, должны помогать друг другу.

- Какие трудности? - удивился я и оглянулся на инженеров, но они почему-то отвели глаза. - Что за чушь?!

Они, как и многие на фабрике, конечно, знали о существовании Нины, но я не предполагал, что наши отношения рассматриваются как некая сложность в моей жизни, которую необходимо общими усилиями преодолеть.

- Конечно, если ты считаешь, что у тебя все нормально, - Валя устало опустилась на стул, - то говорить не о чем. Но то, что мы знаем...

- А что вы, собственно, знаете?! - Тут я окончательно разозлился. - И кто тебе дал право лезть в мои дела? У меня все прекрасно! Я делаю то, что хочется. И никакая помощь мне не нужна. Я сам могу помочь кому угодно!

Тут очень кстати зазвонил телефон: добавить еще что-то к тому, что я уже сказал, было трудно, но еще трудней было уйти без предлога.

- Тебя к директору. - Валя повесила трубку и уткнулась в лежащие перед ней бумажки.

Неужели желание коллектива навести порядок в моей личной жизни достигло такого накала, что даже директора к этому подключили? По поведению секретарши что-либо определить (обычно она была в курсе всех директорских дел) не удалось. Сам шеф был человеком абсолютно непроницаемым и с одним и тем же выражением лица объявлял выговоры и благодарности: сказывалась тридцатилетняя служба в армии.

Впрочем, чуть придя в себя после Валиных наскоков, я и сам догадался, чем обязан столь высокому вниманию.

- Нy, принёс? - спросил он, жестом пригласив сесть.

- Что? - Я решил потянуть время.

- Справку...

- Какую справку?

- Из института.

- Из института?

- Да... Ты что, забыл? Или опять врешь?

Я врал, конечно, но ему никто не давал права говорить мне такие вещи, и поэтому я обиделся. Не очень, конечно, но так, чтобы он почувствовал.

- Ты странный парень... Я понять не могу - учишься ты все-таки или нет?

- Учусь!

- На каком курсе?

- Я же оказал, на третьем.

- А почему справку не несешь?

- Забыл.

- Ну это смешно, месяц справку получить не можешь. Ты мне честно скажи.

- Что?

- Вообще... все...

- Не понимаю...

- Сколько врать-то можно? За четырнадцать лет ты мне столько всего наврал,что...

- Я работаю здесь тринаднать с половииой лет.

- Ну, за тринадцать с половиной...

- А вы сами?

- Что?

- Вы всегда говорите правду?

Он был добряком, наш директор, и благоволил ко мне, поэтому прощал некоторую вольность в разговоре, а точнее, просто не замечал ее.

- Ну ты сравнил! У меня целое производство. Сколько вас у меня? Ну иногда пообещаешь лишнее... ради интересов дела. Не npoстo же так...

- А сейчас кто просто так не врет, все ради дела. У всех свои причины.

- У тебя-то какая причина? Ты мне сколько лет голову морочишь, что в МГУ учишься заочно? А зачем? Какой смысл? Столько лет потерял, пока не признался!.. И опять непонятно, учишься или нет?

- Я же сказал: учусь.

- Тебе диплом нужен. Неужели ты не понимаешь? Четырнадцать лет не шутка.

- Тринадцать с половиной.