Струна

Вынув из внутреннего кармана мыльницу, я пощелкал кнопками. Самое забавное, ее можно было использовать и как обычный телефон. Неограниченного радиуса действия. Прочие же функции — связь по «Струне», индикатор местонахождения, оружие, аптечка — в рекламе не нуждались. Впрочем, рекламы и не могло быть. Внутренняя разработка научно-технического отдела, исключительно для своих. Хотя, как пояснил Женя, ничего сверхъестественного в мыльницах нет, энергии Струны не задействованы.

Просто инженерный гений Кирилл Банщиков очень любил детей. Вел даже кружок «юный техник», жил на сто зеленых с больной старенькой мамой… «Струна» вышла на него совершенно случайно. У кружка отобрали помещение, устроили там оптовый склад. Наивный и неукротимый Банщиков начал обивать пороги, раздражал всех, кого можно и кого нельзя, дважды был бит в подъезде собственного дома и один раз — в милиции. А потом кто-то подкинул ему телефонный номерок. И понеслось…

Сейчас Кирилл Александрович заведует у нас лабораторией, медицинские проблемы решились нечувствительно, а давнишние сто «огурцов» кажутся ему кошмарным сном. «Кружком, ясное дело, пришлось пожертвовать, — добавил Женя, — но согласись, у нас он приносит детям куда больше пользы…»

Долго дозваниваться в бюро перевозок не пришлось, милый женский голос пообещал пригнать транспорт с рабсилой ровно и точно.

— Ну, пошли, что ли, — хмыкнул я, ухватывая одну из коробок. — Давай, юноша, займись физическим трудом. Машина у нас возле подъезда.

Игорь с сомнением глядел на тумбочку.

— Да забудь ты этот хлам! — уловила его движение Лена. — Там, на твоей квартире, стоит весьма приличная мебель…

— Но… — непонимающе протянул парнишка… — Ведь это же его… Марата Николаевича…

— Ну, дяденька ж не буйвол, — сверкнув неровными зубами, парировала Лена. — И тебе кое-что достанется, малыш…

Игорь замялся, потом все-таки пробормотал:

— Знаете, я все-таки ее возьму… Я к ней привык, она пять лет уже у меня в детдоме стояла. Я и чинил ее, когда дверца ломалась…

— Ладно, — кивнул я. — Твоя игрушка — ты ее и потащишь. На верхний багажник закинем. Да… — спохватился я. — Паспорт давай. Завтра занесу, там уже правильная прописка будет.

— С соседями попрощаться не хочешь? — спросила Лена.

— Да нафиг они мне… — Игорь, похоже, с трудом удержался, чтобы не сплюнуть на неметеный пол. — Они только и знают ругаться, что музыка громко. И наркоманом обзывают.

— А ты ни сном ни духом? — прищурился я, поудобнее перехватывая коробку.

— Нет! А что? — с некоторой паузой сообщил пацан, и пауза эта показалась мне подозрительной.

— Ты, котяра, смотри… — усмехнулся я. — Струна тебе помогает, но Струна о тебе и помнит… Узнаю, что травкой балуешься — задницу надерем, и мало не покажется. Ладно, пошли. Да не суетись ты, не мелькай, успеем за той коробкой. Дверь пока подержишь…

А вот как быть, если господин Абдульминов откажется нас принять, я и не подумал. И Кузьмич тоже хорош, не выставил мне соответствующую галочку. Но теперь, глядя на массивную железную дверь с глазком, я проклял свою беспечность. Когда готовились к акции, я о таких мелочах и не вспоминал, надеясь на Женю. Но сейчас Женя лежал на больничной койке, уставясь взглядом в запредельные сферы, и ничем не мог помочь, даже советом.

Правда, рядом стояла Лена, матерая, судя по всему, волчица, но просить ее о помощи мне совершенно не хотелось. Ладно еще Игорька внизу оставили, в машине. Нечего ему смотреть на наши разборки с Маратом Николаевичем. Педагогически вредно. Самое поганое, что минут через сорок должны подъехать грузчики. И что я им скажу? Кидать мыло на базу? Возможно, и придется, только неохота позориться. Ладно, оставим на крайний случай.

— Ну чего, Костя? Побеспокоим дяденьку? — вопросительно взглянула Лена.

— Слушай, я даже не знаю… А ну как пошлет он нас? Дверь-то не выбить, тут базука нужна. Эх, не догадался я милицейскую форму прихватить…

— Зачем? — удивилась Лена. — Господи, Костя, ну это же просто делается. Например, так. Смотри!

Двумя легкими касаниями она поправила прическу, провела ладонями по лицу — и как-то неуловимо преобразилась. Нет, никуда не исчезли острые скулы, не выправились мелкие неровные зубки, не удлинился разрез глаз. Но Лена вдруг похорошела, даже помолодела вроде и в тот же миг сама же растрепала собственную прическу, после чего надавила на кнопку звонка.

Несколько секунд ничего не происходило, потом послышались тяжелые шаги.

— Кто? — не открывая двери, поинтересовался мрачный баритон.

— Вы меня извините, — не своим голосом залепетала Лена. — Я ваша соседка. Вы понимаете у меня на кухне дверь заклинило, а муж на работе, а там молоко убегает… Мы замок туда поставили, когда у соседей свадьба была, они к нам через черную лестницу…

Продолжать историю не пришлось.

Раздался скрежет проворачиваемых запоров и дверь слегка приоткрылась.

Дальше все было быстро. Мне не пришлось даже дернутся, Лена все сделала в одиночку. Сильным рывком выдернула хозяина за порог — и тут же втянула обратно, но сама уже находясь внутри.