Струна и люстра

Директор снял номер со стены и унес в учительскую.

Газета провисела всего сорок пять минут, но вспоминали о ней очень долго. На школьных линейках.

Юнкорам сказали, что критиковать можно только с разрешения учителей.

— «Тигренок» — не киска, — сказали ребята,

— Значит; вы отказываетесь выпускать газету для школы?

— А первый номер можно повесить снова?

— Нет, это подорвет авторитет педагогов.

Второй номер «Тигренка» мы вывесили в Красном уголке нашего домоуправления № 49.

Все-таки мы выпустили в школе еще одну газету. Был объявлен новогодний конкурс, и для него мы сделали веселое приложение к «Тигренку» — «Пингвин». Когда ребята принесли его, чтобы показать учителям, директор спросил:

— А там нет ничего «такого»?

Ничего «такого» в газете не было. Были репортажи, шутки, фотографии, научно-фантастический рассказ, который сочинили сами ребята. Газету повесили. Но в конкурсе ее почему-то не засчитали. Сказали, что забыли.

Мы, конечно, обиделись. Но очень огорчаться было некогда, «Пионерская правда» в это время проводила всесоюзный конкурс на лучшую стенгазету. Снова собралась редколлегия, и снова ожил «Тигренок Санька». Три номера полетели в Москву. Ребята, конечно, очень старались, но никто не ожидал, что материалы «Тигренка» будут перепечатаны «Пионерской правдой», а представители отряда поедут на Всесоюзный слет юнкоров в Артек.

С тех пор «Тигренок» не раз улыбался читателям своей задиристой улыбкой, глядя с фотографии, которая обязательно находится рядом с заголовком. Мы выпускали специальные номера для своих друзей в Москве и Перми, для студентов университета и пединститута. Иногда, когда группа новичков знакомится с правилами выпуска стенгазет, мы разворачиваем громадные рулоны ватмана со старыми номерами «Тигренка» и тихонько говорим ему «здравствуй». Новички удивляются. Но мы-то знаем: побудут годик в отряде — и привыкнут к «Тигренку», как к настоящему верному другу. И уже от них будет зависеть, останется ли он таким же задиристым, смешным и зубастым…

Продолжая Сашин рассказ, хочу сказать, что потом в «Каравелле» выпускали еще множество газет: «Петушок», «Анкерок» (такой морской бочонок), «Мушетер», «Барабанщики», «Гардемарин», «На абордаж!», всех уже не вспомню. Обычно выходило по номеру в неделю. Когда набиралась сотня номеров с одним названием, газете придумывали другое имя.

Вокруг каравелловской газеты нередко «кучковались» юнкоры других отрядов — чтобы обсудить и провести разные общие дела. И вот сейчас я думаю: если отрядная газетка могла заряжать энергией столько людей, то ребячья газета, выходящая в большом регионе способна объединить миллионы…

***

Судя по всему, сказано пока достаточно. Хотя предвижу упреки, что автор опустил многие чрезвычайно важные пункты. Ну, я же говорю — не теоретик. И вполне согласен с прозвучавшим в беседе молодого журналиста с одним лидером тюменского поискового отряда высказыванием: «Крапивин работает в русле общечеловеческих ценностей и романтики. Что нового может он сказать тем, кто давно уже работает по тем же принципам?»