Струны

Красивая девушка. И ямочки на щеках.

— Яблоко, утром, — улыбнулся Седрик. — Я очень торопился уехать.

— Да вы продолжайте, продолжайте. Не обращайте на меня внимания.

Девушка взяла с подноса ломтик персика, отщипнула от него кусочек, улыбнулась.

За ее спиной стоял мужчина. Бежевый костюм, зеленый тюрбан, узкая, аккуратная бородка. Седрик ел, бросая осторожные взгляды на изящные руки и ноги девушки. Очень красивая. Хорошо, что у нее не выпирает спереди, как у тех женщин, которые по телевизору. Груди маленькие, заостренные, даже вот так видно, какие они упругие. Очень красиво. Ну прямо все как надо, ничего не хочется изменить.

— Э-э.., мадам? — напомнил о себе мужчина с бородкой. — Мне сказали, что директор уже готова с нами встретиться.

— Хорошо, хорошо, — отмахнулась, не оборачиваясь, девушка.

Ну чего она меня так разглядывает? — в отчаянии подумал Седрик. Чего? А чего я ее разглядывал?

— Кто вы такая? — пробубнил он с набитым ртом.

У девушки было веселое, круглое, но при этом очень тонко вылепленное лицо. Небольшой, идеальной формы нос, полные, часто улыбающиеся губы — и самые очаровательные ямочки на щеках, какие только можно себе представить.

— Принцесса Элия Банзаракская.

— Вот же, мать твою! — все так же неразборчиво пробубнил Седрик и густо залился краской.

— Неужели вы — противник монархии? — с деланной тревогой осведомилась девушка; узкие брови поползли кверху.

— Нет же, нет! Просто бабушка говорила, что тут будет какая-то принцесса и чтобы я… — Он наконец проглотил, вздохнул и запоздало поправился:

— Вот же как вышло.

Девушка снова рассмеялась, только как-то так получалось, что она вроде и не над ним смеется, а вместе с ним, но Седрик все равно чувствовал себя длинным, тощим и нескладным, этаким ребенком недоразвитым. И что лицо у него совсем красное — тоже чувствовал.

— Ваше Высочество! — снова встрял бородатый.

— Я сейчас, минутку. Можно, я буду называть тебя “Седрик”?

— Ну конечно же, Ваше Королевское Величество!

— Называй меня просто “Элия”.

— Есть, сэр!

Девушка снова улыбнулась.

То ли от ее улыбок, то ли от еды, но Седрик чувствовал себя значительно лучше, чем десять минут назад. Он сунул в рот очередной кусок, хотел было тоже улыбнуться, но вдруг скривился:

— Ой! А чего это у них джем протухший?

— Это не джем, а икра, — серьезно объяснила Элия. — Ты еще вот этих попробуй, это креветки.

— А что, вкусно.

— Когда-то их не разводили, а ловили в море.

— А это что такое?

— Папайя вроде.

Теперь получалось что-то вроде урока — Седрик пробовал все подряд, а Элия называла незнакомые ему блюда. Седрик никогда не думал, что принцессы вот такие — простые и дружелюбные. И уж всяко эта девушка не ворует части чужого тела.

Не нужно об этом думать.

Кто-то протянул ему стакан апельсинового сока. Седрик удивленно оглянулся и увидел мрачное, непроницаемое лицо Багшо.

А ведь правильно он, Багшо, догадался — после еды хочется пить. Седрик сказал “спасибо”, выпил сок и снова оглянулся. Вокруг них с Элией стояли трое — Багшо, та самая охранница, что была у двери, и этот, бородатый, с узким, очень смуглым лицом — какой-нибудь, наверное, слуга принцессы. И все они смотрели на него, на Седрика, словно изучая его застольные манеры, — ну чего, спрашивается, смотрят, чего тут интересного. Официанты ушли, и теперь во всем огромном зале были только они пятеро.

— Ты справился просто великолепно, — сказала принцесса. Заметив на лице Седрика недоверие, она повернулась к своему спутнику:

— Джетро?

— Да, Ваше Высочество?

— Как бы ты оценил дебют доктора.., мистера Хаббарда?

— Мистер Хаббард меня просто поразил, — сказал бородатый. (“Вот он какой ловкий да лощеный, — печально подумал Седрик. — Не то что я, рохля”.) — Я уже было ожидал, что эта толпа совсем взбесится и начнет швырять чем попало. А мистер Хаббард ни на секунду не утратил самообладания. Великолепно, просто великолепно.

— А уж Джетро-то в таких вещах толк знает, — улыбнулась Элия. — Он же политик. Заводит толпу и тем зарабатывает себе на жизнь. Или ты, Джетро, не согласен?

Джетро вздохнул и обреченно развел руками:

— Ваше Высочество…

— Но только прав ли был Седрик, говоря, что вся эта история — чистое недоразумение? — Теперь принцесса говорила совершенно серьезно. — Как ты думаешь? Ведь ты же — профессионал.

— Принцесса! Неужели вы не понимаете, что каждое слово, произнесенное в этом здании, записывается? Директор давно…

— Это, — резко оборвала его Элия, — очень важно.

Джетро с сомнением взглянул на Седрика:

— Важно?

— Да, важно.

Сомнение сменилось неприязнью.

— Вы уверены? — переспросил он.

— Я абсолютно уверена. Говори. Джетро поскреб подбородок, взглянул на охранников, на дверь и глубоко вздохнул.