Струны

Элия включила свет и теперь осторожно отдирала его ладони от ушей. Еще минута - и ноги Седрика перестали дергаться. Элия пыталась обнять его и успокоить - веселенькое занятие, когда перед тобой такая вот двухметровая жердина, скрученная в шар и завязанная узлом, - и она ворковала над ним, как мать над больным ребенком: "Все хорошо, все хорошо, не бойся, ничего тут страшного нет, видишь, я же тут, рядом, и все в порядке, и бояться нечего..."

Затем колыбельная началась снова - в который раз?

Седрик распрямился и только теперь понял, что весь взмок, обливается потом и что ему очень холодно, даже зубы стучат.

Элия облегченно вздохнула, обняла его за плечи, откинула с полубезумных глаз слипшиеся рыжие пряди.

- Седрик?

- Я уже в полном порядке.

Не был он ни в каком порядке. Седрика охватило ужасное предчувствие, что сейчас он расплачется, расплачется взахлеб, навзрыд - и что же подумает тогда Элия? Он снова сжался, а Элия положила его голову себе на грудь и снова гладила его по волосам, только ничего не говорила. Долгое молчание.., ровный стук ее сердца.., дрожь все слабее и слабее...

- Что тебя испугало? - спросила Элия. Седрик начал заикаться - и не произнес ни слова. "Я же и сам не знаю! Слюнтяй! Идиот!"

- Я не помню. - Он снова выпрямился. - Спсихел я, наверное, вот что.

- Нет, на тебя это не похоже. - Однако вид у Элии был озабоченный. Просто реакция на трудный день - на уйму трудных дней подряд. Неутомимых людей не бывает, у каждого свой порог разрушения. Но ты не бери это в голову. - Она улыбнулась и осторожно чмокнула Седрика в распухший нос. - Подумай лучше про завтра. Так что же, с возвращением Абеля все переигрывается назад? Как я понимаю, он снова возглавит экспедицию на Тибр.

- Наверное.

- Ну а как же еще, ему же нельзя вылезать на люди! И ты тоже - ты должен исчезнуть. Ты же теперь никто, тебя просто нет... - Видимо, Элия заметила сомнение, скользнувшее по лицу Седрика. - Или я ошибаюсь?

Вопрос о Тибре поверг Багшо в полное смущение, немец говорил что-то неопределенное, заикался и вообще не был похож на самого себя.

- Надеюсь, что не ошибаешься, - промямлил Седрик. - Очень надеюсь.

Элия вздохнула и прижалась к нему всем телом.

- Выключить сеет!

Лицо Элии - фантомное его изображение - быстро таяло в обрушившейся на комнату темноте.

- А теперь забудь все это, - сказал ее голос. - Потому что я тебя люблю. Я люблю тебя до безумия, и я буду делать сейчас с тобой восхитительные, предельно развратные вещи.

Седрик еще дрожал - нет, не дрожал, но чувствовал внутреннюю, готовую вырваться на поверхность дрожь, и причин к тому было много - и этот странный припадок, и воспоминание о СОРТе, и лицо Фиша, когда тот...

- Я, пожалуй, не смогу, - сказал он. - Но все равно я тебя люблю.

- Отойдешь, - уверенно пообещала Элия, покусывая мочку его уха. - Только не лежи колодой и не вздыхай, что не можешь, - делай что-нибудь.

Просто удивительно, с какой легкостью может женщина заставить мужчину забыть обо всех бедах и тревогах.

- Зубная щетка? Так я пойду побреюсь.

- Не надо.

- А как твои болячки?

- Не думай о них. Ни о чем не думай, начинай - и все.

Седрик чувствовал, как к нему возвращаются силы.

- А ты спать не хочешь?

- Я влила в себя сто литров кофе. Ты будешь при деле до самого полудня и получишь все, что только мог вообразить - во сне или в самых диких своих мечтах. Только попроси. Борьба без правил, все приемы разрешены.

День, начавшись так хорошо, просто обязан становиться час за часом все лучше и лучше. Седрика разбудил поцелуй. За потолочным окном занимался сероватый рассвет, Элия успела уже одеться. Вид ее лица заставил Седрика виновато съежиться - губы распухли, щеки исцарапаны, глаза красные. Впрочем, у него тоже прибавилось царапин, вперемежку с отчетливыми следами зубов. Иногда их любовь была мягкой и нежной, иногда - дикой и необузданной, но и в том, и в другом случае она превосходила все, о чем Седрик мог помыслить.

Элия отскочила, и его руки схватили пустоту.

- Приводи себя в порядок. Встретимся за завтраком, через полчаса.

- Подожди! - остановил ее Седрик. - Да я же не могу!

- Не можешь - что?

- Я тут как в тюрьме. Заключенный я. Страх, на мгновение охвативший Элию, тут же сменился бешенством.

- Заключенный? Как это так - заключенный?

- А может быть - и ты тоже. - Седрик сел и начал крутить головой в поисках одежды. - Мы на самой верхушке купола - вон окно, оно же настоящее. Спуститься можно лишь спиралатором, а как только я встану на ступеньку, он изменит направление.

Все это объяснил ему Багшо, объяснил спокойно и подробно.

- Только встань сюда, - говорил он, - и Система сразу узнает. Она запустит спиралатор в противоположную сторону и будет себе крутить его с такой скоростью, что и пешком по ступенькам ты никуда не уйдешь. Ты быстрее - и лестница быстрее. Поверь мне на слово и не экспериментируй, а то, не дай Бог, кто-нибудь там внизу покалечится.