Сценарий сериала. Как написать историю, достойную Нетфликса

Сделав выбор и начав работу над наброском и сценарием, мы всегда получаем момент, когда персонаж оглянется назад, сожалея о не выбранном варианте. Мы как сценаристы можем чувствовать то же самое – где должна была закончиться эта линия? Жизнь завораживающе имитирует искусство и наоборот, и это помогает персонажам и их историям ощущаться живыми и настоящими. Неважно, что мы выбираем, часть нас всегда будет сожалеть, потому что мы не знаем, куда мог бы привести второй путь.

Дилемма и перспективы

Начнем с простого общего вопроса: „Зачем мы пишем?“ Для меня ответ таков: „Потому что нам есть о чем рассказать“. Это не значит, что мы „проповедуем“. В идеале нужен целостный подход к сторителлингу, к сценарию, к целому сезону, целой пилотной серии; все события, персонажи, диалоги должны говорить о чем-то вместе. Это аллегорично. В идеале мы не вкладываем то, что хотим сказать как сценаристы, в уста одного из персонажей в виде очевидной морали или послания. Это риск педантичности и тяжеловесности. Самые интересные истории – это те, в которых представлено несколько точек зрения, а зрителям позволено сделать собственные выводы.

Зачастую в серии, особенно в пилоте, в котором несколько сюжетных линий объединяет общая тема, одному персонажу нужно принять тяжелое решение, сильно влияющее на других персонажей. Он может задать вопрос: „Должен ли я выбрать это? Каковы моральные последствия? Как это повлияет на мою жизнь?“ Волновой эффект может заставить второстепенного персонажа принять решение в качестве реакции на решение первого, с дальнейшими последствиями для истории.

Есть поговорка, что мы должны быть добры ко всем, поскольку не знаем, через что они прошли или проходят прямо сейчас. Персонаж, попавший между двух зол, несет эту ношу с собой; у этого есть последствия для других людей, которые могут быть более нетерпеливыми, даже в обыденных вещах. Но знание о ноше персонажа может вызвать у них мысль: „Почему мы вообще об этом спорим? Глупо говорить об этом, когда человек столкнулся с вопросами жизни, смерти, боли и кризиса“. Понимание меняет точку зрения. Чем больше мы даем персонажам выбирать из двух зол, тем больше волновой эффект, особенно эмоциональный, распространяется и влияет на других людей на орбите ситуации.

Возвращаясь к тому, для чего мы пишем: потому что у нас есть что сказать, но мы не проповедуем непосвященным или хору.

На самом деле мы не хотим проповедовать и не хотим убеждать. Наша работа сама по себе должна что-то значить; мы хотим показать все стороны жизни и ее ситуации. То, что мы пишем, включая множество точек зрения в сценарии, не значит, что мы должны менять точку зрения аудитории. Она может чувствовать близость с тем, кого мы демонизируем, или с тем, кого мы считаем репрезентацией зла. Это просто не в нашей власти. Все, что мы можем, – рассказать хорошую историю и показать разные взгляды на нее. Тогда возможны изменения, но это решать самой публике.

Политика, власть и внутренняя логика: „Легион“, „Рассказ служанки"

„Столкновение“, „Траффик“, „Сириана“ и „Сука-любовь“ – фильмы с калейдоскопическим подходом, показывающие разные аспекты одной большой сложной проблемы. То же верно для „Оранжевого – хита сезона“, „Легиона“, „Американцев“ или любого другого сериала с персонажами с разными точками зрения. „Легион“ политически рассматривает разные точки зрения на силу и управление ею, „Империя“ тоже политическая, но в плане семьи; „Американцы“ – исторически политический сериал, потому что Элизабет и Филип – агенты КГБ, работающие в США во время холодной войны. Политика проникает в другие области их жизни: у них появляется семья, и все усложняется, поскольку они разрываются между верностью стране и браком. Они неизбежно не доверяют друг другу, хотя притворяются союзниками, что порождает интересную динамику силы (подробнее об „Американцах“ – в главе 3).

Если мы вернемся к классическому определению власти по Далю, оно звучит так: „У А есть власть над Б до предела, до которого он может заставить Б сделать то, что тот иначе не сделал бы“[58]. Можно снова взглянуть на примеры выше с точки зрения динамики силы. В „Американцах“ есть намеки на политику из-за арены, на которой происходит действие. Но если рассмотреть динамику между персонажами, в любое время, когда им приходится выбирать, все это часть большей структуры власти. В более раннем примере „Родины“ Кэрри нужно одобрение начальства на запуск дрона, потому что это не только ее решение. Когда ей нужно принимать тяжелые решения из сферы ее контроля, например отказаться от лекарства, ей все еще нужно одобрение от партнера. Ей нужно, чтобы Джонас был рядом, если она совсем сойдет с рельсов. Нам необходимы те, кто помогает нам принять решение, кто оценит и одобрит, чтобы нам не пришлось нести полную ответственность. Все это зависит от персонажа и его/ее силы воли.