Сценарии школьных праздников

1-й ВЕДУЩИЙ. Первым, с чего начал Ломоносов работу в новой химической лаборатории, было изготовление окрашенных стекол. Его увлечение цветным стеклом возникло под влиянием итальянских мозаик, привезенных из Рима графом М.Л. Воронцовым.

2-й ВЕДУЩИЙ. Ученого тогда поразили красота и изящество этих мозаик, выложенных из природных разноцветных камней, и он решил создать нечто подобное, но не из природных материалов, а из искусственных окрашенных стекол.

Выходит на сцену Ломоносов. Укладывает стекла на поднос.

ЛОМОНОСОВ.

Неправо о вещах те думают, Шувалов,
Которые стекло чтут ниже минералов,
Приманчивым лучом блистающих в глаза.
Не меньше польза в нем, не меньше в нем краса.

Необходимо к пользе и славе Российской империи завесть фабрику делания мною разноцветных стекол и из них бисеру, пронизок и стеклярусу и всяких других галантерейных вещей и уборов, чего еще поныне в России не делают, но привозят из-за моря великое количество ценою на многие тысячи.

Уходит.

1-й ВЕДУЩИЙ. Стекольная фабрика Ломоносова, построенная в Усть-Рудицах, в 64 верстах от Петербурга, являлась современным по тому времени предприятием. На ней применялись различные технологические приемы обработки стекла: выдувание, вытягивание, литье, прессование, шлифовка, полировка, гранение.

2-й ВЕДУЩИЙ. В благодарность за учреждение Усть-Рудицкой фабрики ученый подарил Сенату мозаичный портрет Петра I.

1-й ВЕДУЩИЙ. Первой мозаичной картиной для Петропавловского собора стала «Полтавская баталия». Картина поразила всех своей красотой и размерами: ее длина 6,4 м и высота 4,8 м.

2-й ВЕДУЩИЙ. Всего в мастерских Ломоносова было выложено около 40 мозаичных картин.

За работы в области мозаичного искусства Болонская академия наук (Италия) в 1764 году избрала Ломоносова своим почтенным членом.

На сцену входит Ломоносов. Елизавета сидит.

ЕЛИЗАВЕТА. Здравствуй, Михайла Васильевич! Заходи, заходи, жду.

Ломоносов кланяется.

ЛОМОНОСОВ. Здравствуй, матушка Елизавета Петровна.

ЕЛИЗАВЕТА. Хочу к тебе за помощью обратиться. Слышала, что имеешь ты склонность большую к изучению летописей, истории нашей российской. Вот об этом и хочу с тобой поговорить. Да ты садись.

Ломоносов садится.

ЕЛИЗАВЕТА. Знаешь, Михайла Васильевич, что втянулись мы нынче в войну в Европе, а враги наши распространяют многочисленные пасквили, всякие небылицы о стране нашей, особо стараются Англия и Пруссия. Надо нам, чтобы вышла в Европе книга о настоящей России, написанная профессором слова. Знаю, что ты давно собираешь материалы по истории Отчизны нашей. Знаю, что привлекает тебя особенно время отца нашего Петра Алексеевича. Знаю, что хотел бы ты сам продолжить дело написания истории, начатое покойным Василием Никитичем Татищевым. Но уместно нам, чтобы о России писало перо иностранца. И нет сейчас никого, кто пользовался бы большей славой и популярностью, чем Вольтер. Я уже писала ему, чтобы принимался за книгу. Он отвечает, что примется сразу с радостью (давно-де интересуется). Но просит переслать ему сведения об устройстве страны, копии документов, царских указов, дипломатических бумаг, военных донесений, писем царя Петра... Да, впрочем, ты, Михайла Васильевич, лучше моего знаешь, что для того надо...

Для нас важно, чтоб книга сия ознакомила Европу с историей российской, поразила всемогущей силой страны нашей.

ЛОМОНОСОВ. Соглашусь с тобой, матушка, ибо историческая наука должна служить на пользу своего народа и отвечать требованиям строгой правды, ибо справедливостью своей полезна.

ЕЛИЗАВЕТА. Ну, ступай с Богом. Надеюсь на тебя, что не подведешь.

Уходит со сцены Елизавета. Ломоносов садится за стол, пишет. Заканчивает писать.

ЛОМОНОСОВ. Нет, здесь у меня произошло смешение штилей: высокого и низкого. Не должно так быть. Низким штилем подобает токмо басни писать. Сумароков и Тредиаковский засмеют. Ну, все, получилось.

(Откладывает листы в сторону, задумываясь...)