Сценарии судьбы Тонечки Морозовой

– Я знаю породу, – продолжала неистовствовать жена у него над ухом. – Называется пражский крысарик! Правда! Очень редкая порода! В Средневековье такие собаки спасли Прагу от чумы! Они истребили чумных крыс!

– Любая уважающая себя крыса перекусит этот организм на счет «раз»!

– Они на самом деле охотники, Саша!

– Да в ней весу, должно быть, полтора кило! Какая уж тут охота!

Но его жену было не остановить – как же! Поблизости от себя она заметила собаку!.. Все остальное забыто.

– Я подойду и познакомлюсь.

– Дай им хоть отдышаться, – недовольно сказал Герман. – И чаю выпить. Они только пришли.

Тонечка, приподнявшаяся было, чтобы бежать к «прекрасной собаке» и ее хозяйке, плюхнулась обратно.

Тут ее словно осенило.

– Слушай, там же тоже собака осталась! У Кондрата! Она выходила из будки и гавкала на нас.

Герман с усилием перескочил следом за ней на эту новую мысль. Он явно отставал!

– Это Ямбург, – сказал он наконец. – Кондрат его когда-то из Сибири привез.

– Он там остался совсем один, – затараторила Тонечка. – Его хоть покормить надо.

– Соседи покормят.

– А если нет?

Он вздохнул.

– Хорошо, мы поедем.

– Поедем, – повторила она. – Вот бы еще раз в дом попасть, осмотреться. Может, что-нибудь и высмотрели бы…

Александр Герман, московский продюсер, в прошлом режиссер, человек системный, хваткий, процветающий и благополучный, никогда и ничего не добился бы в жизни, если бы время от времени не решался на самые странные и дурацкие поступки.

…Год назад он ввязался в расследование убийства артистки Дольчиковой и обрел жену-сценаристку, тещу – королеву-мать, тестя-генерала, дочь-студентку и племянника-африканиста![1] Впрочем, Даня Липницкий никакой не племянник, а скорее тоже сын. В кроне семейного древа Липницких-Морозовых-Германов легко заблудиться, как в том самом дубе, который у Лукоморья. Там еще златая цепь и кот!.. Так и у них.

Герман переложил на диване свою дубленку и пошарил в карманах.

– Попасть в дом хорошо бы, – пробормотал он и выложил на стол связку ключей на автомобильном брелоке. – Попробуем? Может, и попадем!..

Тонечка уставилась на связку.

– Я забрал из красной машины, – пояснил ее муж. – Когда двигатель глушил, а потом сунул в карман и забыл. Тут только один ключ автомобильный, остальные, скорее всего, от дома.

Тонечка перебирала ключи с таким восторгом, словно муж преподнес ей букет орхидей.

– Вот этот точно от наружного замка, а этот, скорее всего, от внутреннего… Саша! Ты гений! – И она бросилась ему на шею.

– А что ты там собираешься высмотреть? Есть идеи?

– Конкретных пока нет, но мне, например, очень любопытно, почему на кухне полный порядок и райский рай, а гостиная вся разнесена по кирпичикам! А это, считай, одна комната!

Герман немного подумал:

– Может, потому, что они в гостиной подрались? А не на кухне?

– Или потому, – подхватила Тонечка, – что устроить образцово-показательный разгром в одном помещении проще, чем в двух. Особенно ночью и чтоб без лишнего шума. Хорошо бы еще с соседями поговорить, может, ночью кто-то что-то видел или слышал?

– Как ты это себе представляешь? Поговорить с соседями?

Тонечка махнула рукой.

– Ну, это очень просто придумать. Придумывать вообще просто!

Герман усмехнулся:

– Кому как.

– Мне просто. Саша, я хочу такую собаку! Вот именно такую, ты посмотри только!..

Ему опять понадобилось несколько мгновений, чтоб сообразить, о чем речь.

Диковинное существо с не менее диковинным названием «пражский крысарик» устроилось на коленях у хозяйки столбиком и влажными оленьими глазами наблюдало за происходящим в лобби. Оно не тявкало и не тряслось, вид заинтересованный, но понятно, что настороже.

– Можно я подойду уже?!

– Они заняты, Тоня!..

К женщине с «прекрасной собакой» размашистым шагом подходила девица в красной куртке. Она уселась напротив и начала сразу очень громко, на весь лобби-бар:

– Здрасте, Галина Сергеевна, что за спешка? Я занята, у меня маленький, а вы звоните, житья никакого нет! Вам чего, денег жалко? Ну, так все равно придется отдавать!..

– Милана, – взволнованно отвечала женщина с «прекрасной собакой», – вы меня извините, конечно, но ведь собака не может у меня оставаться! Она уже большая, восемь месяцев скоро, ей дом нужен!..

– Выдумали тоже, – фыркнула девица и посмотрела на пражского крысарика, как показалось Тонечке, с отвращением. – Она ж не на улице зимует! Я вообще хотела на вас в суд подавать! Только я человек не скандальный, повезло вам!

– В суд?! – изумилась женщина, и вид у нее стал совсем несчастный. – На меня?!

– И на собак ваших, – продолжала Милана с чувством, – и вот, ей-богу, подам, если вы не отвяжетесь!

– Я?! – опять повторила женщина.

– Да, вы, вы!.. Вы же нас надули!.. Да еще как ловко! Мама у вас зачем собачку брала? Мама брала, чтоб маленький в нее игрался!.. А собачка ваша чокнутая, с маленьким не играется, только прячется по углам! А в ванной запрешь, так она оттуда лает, будит его!.. Я так маме и сказала, забирай от нас и отдавай обратно!